195 
Эмма пишет так: «Возможно, у нее было бы больше клиентов, назови она свою фирму «Декретный отпуск». В самом деле, кто станет звонить в эскорт-контору за «чинностью» и «благородством»?»
Поэтому Джонни превращается в сутенера Кэрол. У него полно постоянных клиентов, этих людей, кажется ему, он неплохо знает – среди них много кинозвезд.
– Вам это, наверное, не нужно, – говорит Джонни благородным и чинным джентльменам, усаживающимся в его лимузин, – но если вдруг захочется обратиться в агентство эскорт-услуг, то у меня есть что порекомендовать. У меня есть знакомая, замечательная женщина, у нее все чинно и благородно. Вы понимаете, о чем я – ничего «необычного».
Когда Джонни говорит эту фразу в первый раз, у читателя кровью обливается сердце – он знает, что когда-то Джонни сам хотел стать звездой, но сумел добиться только того, что возит их на лимузинах. А теперь его возлюбленная жена трахается с ними!
Выясняется, что интерес проявляют лишь довольно пожилые господа, большинство из них не звезды. Их Эмма называет «характерными актерами» – такие некогда играли «плохих» парней в вестернах, а теперь их лица избороздили морщины; старые ковбои, которые нетвердо стоят на ногах и страдают от болей в нижней части позвоночника. Детьми Кэрол и Джонни обожали вестерны, именно эти актеры с экрана подбили их бросить Айову и отправиться в Голливуд в поисках счастья.
Кэрол и Джонни живут в старом, видавшем виды доме близ порта Марина-дель-Рей, вдыхают ароматы лос-анджелесского аэропорта. Дома они играют в переодевание, но меняются ролями – блондинка Кэрол делает себе хвост, надевает белую рубашку, черный галстук и черный мужской костюм (Джонни специально ей их для этого купил), превращаясь в водителя лимузина, а потом раздевается перед Джонни.
Затем уже Кэрол одевает Джонни в свою одежду – покупает ему лифчик, накладные груди, платье по размеру, распускает ему волосы, накрашивает губы, наводит тени, все как полагается. Он выходит на лестницу и звонит в дверь; жена впускает его, ведь он – дама из эскорт-агентства, пришел по вызову в отель к незнакомцу.
«Это их единственный шанс выйти на сцену, попасть в кино – сыграть вместе в одном фильме», – пишет Эмма.
В город приезжает старый-старый ковбой. Зовут старика Лестер Биллингс, он рекламирует новый фильм в стиле «новый вестерн». На самом деле его фамилия Магрудер, он просто родился в городке Биллингс, штат Монтана; он не просто киноковбой – он настоящий ковбой, его тошнит от одной идеи «новых вестернов». Лестер возмущен, что настоящих вестернов снимают так мало, что молодые актеры понятия не имеют, как скакать на лошади верхом и стрелять. В «новом вестерне», который рекламирует Лестер, нет ни «плохих», ни «хороших» парней; все герои – с приставкой «анти». «Какие-то французские вестерны», – говорит Лестер.
Джонни отправляет Кэрол в номер к Лестеру – тот как раз признается водителю, что хочет провести время «чинно-благородно». Но Лестер – настоящий ковбой, он залезает на Кэрол, как на лошадь.
– Поначалу не было ничего необычного, – говорит она позднее Джонни.
Они делают свое дело, и вдруг Лестер достает из ниоткуда револьвер, кольт сорок пятого калибра. В барабане – одна пуля. Лестер называет это ковбойской рулеткой.
– Или я погибну в седле, или же выживу, чтобы проскакать верхом еще один день! – восклицает Лестер и спускает курок. Кэрол успевает задуматься, скольким женщинам из эскорт-услуг доводилось прежде слышать этот ужасный звук – удар курка по пустому барабану в тишине гостиничного номера, сколько раз Лестеру выпадало проскакать еще один день. Но не сегодня – сегодня ему пришла пора погибнуть в седле.
На дворе три часа дня, гостей в отеле «Полуостров Беверли-Хиллз» немного, никто не слышит выстрела. Плюс к тому публика тут пожилая, соседи по этажу или спят, или туги на ухо. Эмма так описывает отель: «Нечто вроде «Времен года», только бизнесменов и шлюх побольше».
Недалеко находится офис Си-эй-эй, возможно, какой-нибудь агент и услышал, как Лестер Биллингс вышиб себе мозги, но кроме него – никто. А киноагенты не из тех, кто поднимает шум из-за какой-то там пальбы.
Кэрол звонит Джонни. Она знает – никто не видел ни как она вошла в отель, ни как села в лифт, но что, если кто-то увидит, как она из отеля уходит? Она в смятении и думает, что выглядит как самая настоящая шлюха. На самом деле на шлюху она не похожа – она всегда одевалась как вылитый студийный босс, собирающийся на ужин с вице-президентом соседнего банка. Как и полагается сотруднице агентства «Чинно-благородно», она совершенно непохожа на шлюху.
195 
