Особенно,... 
160 
Вот оно, вот в чем кайф быть крутым, это дорога, движение к цели, которое уничтожает тебя, эта цель — найти свой предел. А твой предел — это человек, который окажетца круче тебя. Кто-то большой, сильный и очень крутой, тот, кто сможет тебе показать, чего ты стоишь на самом деле, показать тебе твое место. Чиззи… вот как его зовут… Чиззи.
Так… этот пидор собираетца што-то сказать, но я не дам ему заговорить. Мой стакан поднимаетца к горлу этого зверя, как там его зовут, Чиззи, и все это происходит само собой — как бы без моего участия.
Этот пидор визжит и хватаетца за горло, а кровь брызжет по всему бару. Кажетца, я попал ему в вену или, может, в артерию, хрен его знает. Самое смешное, што я ничего такого с ним делать не собирался, это, бля, просто случайность. Счастливая случайность. Счастливая — для него, потому што я лично хотел, штобы все это случилось гораздо медленнее. Я хотел услышать, как он будет вопить, и стонать, и умолять меня, как те дети, которых он убил. Но единственный крик, который я слышу, это крик Второго Приза, он вопит, когда на него попадает кровь зверя, да еще кто-то из старых козлов говорит:
— Господи Иисусе.
Тут я разворачиваюсь и бью Приза в челюсть, штобы он перестал орать, как баба:
— Заткнись, еб твою мать!
Теперь зверь сползает по барной стойке и падает на пол, его кровь льетца на пол. Второй Приз стоит у музыкального автомата и шевелит губами, явно читая какую-то свою мудацкую молитву.
— Хреново дело, Франко, — говорит Чарли, качая головой. Зверь, бля, или не зверь, но это мой паб.
Я смотрю на пидора на полу и показываю на него пальцем. Второй Приз все еще молитца, идиот.
— Слушайте, — говорю я Чарли и двум старикам в углу, — этот пидор — зверь. Следующим мог быть ребенок кого-то из вас или даже мой, — говорю я, и в этот момент зверь на полу подыхает, и тут на меня нисходит вроде как умиротворение такое, я чувствую себя, бля, святым или что-нибудь в этом роде. — Так што, Чарли, — говорю я, — дай мне десять минут, потом можешь вызвать полицию. Этого пидора замочили два каких-то парня, — говорю я, обращаясь к Чарли и двум пердунам. — А прикончить паршивого зверя — это правильно, да. Это по-человечески. Или кто-то против?
Чарли говорит:
— Никто не против. Я только говорю, што пытаюсь вести свое дело. Лет пять-шесть назад Джонни Бротон застрелил тут какого-то парня, прямо у меня в баре. Вот и подумай своей головой, каково оно мне теперь?
— Я тебя понимаю, Чарли, бля, но ничем не могу помочь. Я прослежу, штобы у тебя все было в порядке, на этот счет можешь не волноваться, — говорю я и иду запереть входную дверь. Очень не хочетца, штобы сейчас в бар ввалился Урод или еще кто-нибудь. Я беру из-за стойки тряпку, вытираю край стола, кий и все шары. Потом выливаю пиво из всех стаканов и мою их в раковине. Я поворачиваюсь ко Второму Призу:
— Рэб, мы выходим через заднюю дверь. Пошли. Чарли, мы договорились? Десять минут, а потом звонишь в полицию. Нас здесь не было, ясно?
Я смотрю на двух старых козлов. Одного зовут Джимми Дойг, второго — Дики Стюарт. Они ничего не скажут. Чарли, хоть и пиздит что-то такое насчет разборок с полицией, никогда нас не заложит, это железно.
— Я бы на твоем месте как следует все здесь проветрил и вымыл, — говорю я. — В смысле, что тут был зверь. И так вот с ходу не скажешь, заражен теперь паб или нет, — говорю я, обращаясь к старикам в углу. Один из них держитца молодцом, второго явно трясет.
— Да-да, Франк, да-да, сынок, не беспокойся, — говорит тот, который спокоен, Джимми Дойг. Старина Дики весь белый, но все-таки он выдавливает из себя:
— Да, Франко, сынок.
И мы с Призом выходим через заднюю дверь в боковую аллею, предварительно убедившись, што вокруг никого нет и никакие пидоры не пялятца на нас из окон.
Я как ни в чем не бывало иду к Уроду, надеясь, што этот пидор еще дома. Второму Призу я говорю, штобы он от меня отьебался и не тащился в город, потому што его трясет, как Трясунчика Стивенса, того парня, который изображал Элвиса в «Top of The Pops».
Урод стоит на лестнице, он явно куда-то намылился и, когда видит меня, начинает заметно нервничать.
— А, Франко… прости, што я опоздал, друг. Заболтался по телефону с Али… пытались выяснить отношения и все такое. Я как раз собирался к вам.
— Да я сам еще там не был. Болтался по городу со Вторым Призом, он не хотел в Лейт, — говорю я. — Говорил, што не хочет развязыватца со спиртным.
160 
