28 
— Ей не мешало бы узнать, — ответила Матушка Ветровоск. — Ей не мешало бы послушать.
— Я уверена, вы-то всегда делали то, что вам говорили, когда вам было почти тринадцать, — сказала мисс Тик, позволив себе лишь налет сарказма.
Какую-то долю секунды Матушка Ветровоск разглядывала стенку. Потом она ответила.
— Нет. Я делала ошибки. Но я не искала оправданий.
— Разве вы не хотите помочь ребенку?
— Я помогу ей помочь себе самой. Я всегда так поступаю. Она втанцевала себя в старейшую историю в мире, и единственный способ выбраться из нее - это пройти весь путь до конца. Это единственный способ, мисс Тик.
Мисс Тик вздохнула. Истории, подумала она. Матушка Ветровоск верит, что все в мире построено на историях. Ну что же, у каждого из нас есть свои маленькие странности. За исключением меня, разумеется.
— Да, конечно. Только она слишком… нормальная, — вслух сказала мисс Тик. — Учитывая, что она сделала, я хочу сказать. И слишком много думает. И вот сейчас, когда она привлекла к себе внимание Зимних Дел Мастера…
— Она очаровала его, — сказала Матушка Ветровоск.
— Это станет большой проблемой.
— Которую она должна будет решить.
— А если она не справится?
— Значит, она не Тиффани Болит, — твердо ответила Матушка. — Oна сейчас пребывает в Истории, но сама того не знает! Поглядите на снег, мисс Тик. Говорят, что нет двух одинаковых снежинок. Но как можно быть увереным в этом? Они себя умниками считают, кто так говорит. Я всегда хотела вывести их на чистую воду! И я это сделала! Выйдите наружу и поглядите на снег. Взгляните на снег, мисс Тик! Все снежинки одинаковые!
* * *
Тиффани услышала стук и с трудом распахнула крошечное окошко спальни. На подоконнике густым слоем лежал снег, мягкий и пушистый.
— Не хотели тя будити, — сказал Роб Всякограб. — Но Ужасен Велик Билли рек, что треба те поглядать на сие.
Тиффани зевнула.
— На что мне надо посмотреть?
— Улови снежинку, — ответил Роб. — Да не рукой — потают они.
В темноте Тиффани попыталась нащупать своей дневник на столе. Его не было. Она поглядела на пол, вдруг он упал. Роб Всякограб чиркнул спичкой и зажег свечу, и вот он здесь — дневник, как будто всегда тут лежал. Только, как она заметила, он был подозрительно холодным на ощупь. И Роб выглядел совершенно невинным, что было верным признаком вины.
Тиффани отложила распросы на потом и выставила дневник в окно. Снежинки упали на его обложку, и она поднесла его поближе к глазам.
— Они выглядят как обычные… — начала было она и остановилась, а затем сказала: — О, нет… Это какой-то фокус!
— Айе? Да, можно и так назвати, — ответил Роб. — Но то его трюк, вишь ли.
Тиффани уставилась на летящие снежинки, освещенные пламенем свечи.
Каждая из них была Тиффани Болит. Крошечной, замороженной, сверкающей Тиффани Болит.
Внизу мисс Тенета громко рассмеялась.
* * *
В дверь спальни, расположенной в башне замка, яростно стучали дверным молотком. Роланд де Чаффлей (да, так его звали, и не было в том его вины) старательно не обращал на это внимания.
— Чем ты там занимаешься, мальчик? — раздраженно спросил приглушенный голос.
— Ничем, тетя Данута, — ответил Роланд, не поворачивая головы от стола. Одним из преимуществ проживания в замке была возможность без труда запереться в комнате; на его двери было целых три железных замка и два засова, в руку толщиной.
— Твой отец кричит, чтобы тебя привели, слышишь? — сказал другой голос, еще более раздраженный.
— Он обычно шепчет, тетя Араминта, — спокойно сказал Роланд, аккуратно надписывая конверт. — Он кричит только тогда, когда вы напускаете на него доктора.
— Это для его же собственного блага!
— Но он кричит, — повторил Роланд и лизнул отворот конверта.
— Ах ты, неблагодарный малчишка! Мы тебя измором возьмем! Или прикажем стражникам выбить дверь!
Роланд вздохнул. Замок построили люди, которым выбитая дверь пришлась бы не по вкусу, и поэтому всем, желающим ее выбить, придется тащить таран по узкой спиральной лестнице, наверху которой не было достаточно места, чтобы развернуться. И после всего этого они будут вынуждены разносить дверь толщиной в четыре доски и сделанной из столь древнего дуба, что он был подобен железу. Даже один человек месяцами мог оборонять эту комнату, при условии, что провизии у него было достаточно.
28 
