254 
В холле мальчик-мусульманин уже не предавался гастрономическому удовольствию под молитвенную музыку по радио — он спал. Будить его не было надобности. На подъездной дорожке к государственной гостинице оказались припаркованными с десяток трехколесных рикш. Все водители, кроме одного, тоже спали на местах пассажиров. Единственный бодрствующий рикша заканчивал молиться. Когда доктор и миссионер ехали в коляске сквозь спящий город, их окружала тишина, совершенно невозможная в Бомбее.
Рядом с железнодорожной станцией Джунагад они увидели желтую лачугу, где несколько ранних городских пташек уже брали напрокат велосипеды. Миновав плантацию кокосовых пальм, они заметили изображение леопарда — указатель входа в зоопарк. Затем рикша проехал мимо мечети, госпиталя, отеля «Ре-лиф», овощного базара, старой крепости, мимо двух храмов, двух резервуаров для воды, мимо зарослей манговых деревьев, а также дерева, которое доктор Дарувалла назвал баобабом, но Мартин Миллс с ним не согласился. Водитель повез их через тиковый лес, сказав, что здесь начало тропы для восхождения на гору Гирнар-Хилл. Дальше им следовало идти пешком. Подъем высотой шестьсот метров насчитывал десять тысяч ступенек. Рикша сказал, что на вершине они будут через два часа.
— Боже мой, почему он думает, что мы хотим за два часа вскарабкаться наверх по десяти тысячам ступенек? — спросил Фарука Мартин Миллс.
Однако узнав от доктора, что джайны считали холм священным местом, иезуит изменил свое желание.
— Но там всего лишь несколько храмов! — воскликнул Дарувалла.
Доктор представил, как священное место, вероятно, будет заполнено сидящими на корточках отшельниками, занимающимися йогой, как везде будут стоять продовольственные лотки неаппетитного вида, бегать наглые обезьяны, а обочины дороги будут являть отвратительные свидетельства человеческих испражнений… Рикша-водитель увлек их воображение, сказав, что там над ними будут кружиться орлы.
Ничто не могло остановить иезуита от богоугодного восхождения на гору. Доктор даже предположил, что рвение, которое он в это вкладывал, заменяло ему участие в мессе. На вершине они оказались уже через полтора часа, потому что будущий священник поднимался с приличной скоростью. Поблизости крутились обезьяны, что несомненно исключало все попытки отдыха. После случая с шимпанзе Мартин боялся всех животных, похожих на человекообразную обезьяну, даже если они были маленького роста.
Путешественники увидели лишь одного орла, а при спуске встретили только нескольких отшельников, поднимавшихся на верх священной горы. По случаю раннего часа большинство продуктовых палаток были закрыты. В одной они купили и выпили бутылку апельсинового сока. Доктор был вынужден согласиться с тем, что мраморные храмы на вершине выглядели очень внушительно, особенно самый большой и древний храм джайнов, построенный в двенадцатом веке.
К окончанию спуска оба мужчины совсем запыхались, а доктор Дарувалла пообещал, что умрет от боли в ногах. Он добавил, что на свете не существует религии, ради которой стоило бы взбираться вверх на десять тысяч ступенек. Его все-таки ввергли в депрессию случайные встречи на тропе с человеческими экскрементами, кроме того, все это время тревожила мысль, что водитель бросил своих пассажиров и придется возвращаться в город пешком. Если перед восхождением Фарук дал рикше слишком большие чаевые, у него не останется стимула ждать их. Если же чаевые оказались слишком маленькие, то водитель сильно обидится и уедет.
— Будет чудо, если наш водитель уже не скрылся, — подытожил он свои сомнения.
Однако рикша не только ждал их — подойдя поближе, они увидели, что водитель протирал свой экипаж.
— Вам следует воздержаться от использования слова «чудо», — сказал Фаруку миссионер, у которого бинт на шеестал развязываться из-за того, что он сильно вспотел, подымаясь на гору.
Подходило время будить детей и отвозить их в цирк. Мартин Миллс молчал до самого последнего момента и только однажды произнес то, что уже давно терзало доктора:
— Боже милостливый! Надеюсь, мы поступаем правильно, — сказал иезуит.
23. ДЕТИ ОСТАЛИСЬ ОДНИ
Не Чарльтон Хестон
Через несколько недель после того, как необычная четверка покинула государственную гостиницу в Джунагаде, в ее холодильнике все еще стояла вакцина против бешенства и ампула иммунизированного глобулина, забытые доктором. Однажды ночью мальчик-мусульманин, регулярно поедающий шафрановый йогурт вспомнил, что невостребованный сверток являлся лекарствами доктора. Все боялись до него дотронуться, однако кто-то все же набрался смелости и выбросил пакет в мусор. Что же касается носка и сандалии на левую ногу, которые мальчик-калека специально оставил в номере, то их передали в городской госпиталь, хотя казалось невероятным, чтобы кто-либо смог их использовать. Ганеша знал, что в цирке ему не пригодится ни носок, ни сандалия — ни как помощнику повара, ни как артисту в номере «Прогулка по небу».
254 
