Особенно,... 
23 
– Дети приспосабливаются! – отрезал он.– Берите с них пример. Если хотите сохранить школу, учитесь принимать помощь!
Он больше не предложил ей руку, просто ушел, оставив Майю сидеть в комфортабельной, дорогой машине, у стены, увешанной новеньким садовым инвентарем. Этому человеку не было дела и до земли.
Что ж, он предоставил ей что-то вроде выбора. Можно было остаться в машине, до тех пор, пока он не отвезет ее в школу. Тогда она могла бы разжиться деньгами у Селены и сбежать с Мэтти в Калифорнию. Это означало жить за счет друзей, по крайней мере до рождения ребенка и выхода на работу. На любую работу. А можно было последовать за Акселем Хоулмом в мир богатых и влиятельных. Майя никогда не заглядывала в этот мир даже краем глаза, но с ранних пор научилась его презирать, временами мучительно завидовать тем, кто там обитал, и неизменно шарахаться от него как от огня. Личный опыт подсказывал, что безвозмездный дар чаще всего означает кандалы. Она не умела жить в рамках, установленных другими.
Майя закрыла глаза. Выбор, как же! В любом случае она потеряет независимость. Не лучше ли в самом деле отложить решение на завтра, а пока сполна воспользоваться передышкой?
Выбираясь из машины, Майя с иронией рассматривала ситуацию. Что, если разыграть «мыльную оперу», из тех, где героиня нанимается к богачу и беззастенчиво с ним флиртует? Однако это «мыло» вряд ли затянется больше чем на десяток серий. Плач младенца скоро положит ему конец.
Аксель нетерпеливо передернул плечами, держа в кармане руку с платой за вечер. Майя непринужденно болтала с няней и ухитрилась втянуть в разговор Констанс. Не похоже было, что она рвется к предложенному комфорту. Что касается Мэтти, тот прилип к телевизору и совершенно отрешился от окружающего. Вот кого не мучили сомнения.
Майя, конечно, считала, что Аксель ударился в благотворительность. На деле он жадно ухватился за шанс ввести в дом «суррогатную мать» и тем самым заткнуть Сандре рот хотя бы на время. Первоначальные благие намерения вызрели в эту безумную затею по дороге домой. Учительница под одной крышей с Констанс! Разве это не решение всех проблем? Он быстро все схватывает и, конечно же, разберется в ее методике. Разве он не готов на все ради тех уз, что связывают Констанс и Майю? Это перевернет его устоявшуюся жизнь вверх дном? За любую науку надо платить! Он заплатит дорого, но, черт возьми, разве он не в отчаянии?!
И вот Аксель с примерным усердием наблюдал за тем, как Майя поглаживает его дочь по голове, как обсуждает с ней любимый видеофильм, как находит сходство дракона из мультфильма с теми, что у нее на кедах. Это последнее даже заставило Констанс улыбнуться – чудо! Разумеется, она взмолилась, чтобы ее дорогие кроссовки были разрисованы, причем вцепилась Майе в руку так, словно собиралась держаться за нее всю оставшуюся жизнь.
И что же, в этом весь секрет?
Аксель покинул свой пост в дверях, уселся на низкий кожаный табурет рядом «с Констанс, взял из ее рук кроссовку и, как бы прикидывая, вытянул руку к телевизору, где бушевал дракон.
– Пурпурное с зеленым сюда пойдет! Мэтти даже не повернулся – похоже, он отродясь не смотрел видео. Констанс отрицательно помотала головой, прижалась к Майе и протянула руку за кроссовкой. Молча.
А время идет, сердито подумал Аксель и сунул кроссовку дочери.
– Проводи гостей в комнату рядом со своей. На миг личико Констанс озарилось, потом, словно опомнившись, она снова ушла в себя и настороженно кивнула.
– А ты не обнимешь папу? – внятно прошептала Майя. – Он ведь должен присматривать за тем, чтобы в ресторане все шло гладко.
У Акселя сжалось сердце, когда дочь послушно повернулась, быстро обняла его и словно укрылась за Майей. Все дело в том, что они женщины, с надеждой подумал он. В этом возрасте девочка больше нуждается в матери, чем в отце.
Но легче ему не стало.
Когда-то, чтобы заполнить пустоту, оставленную в душе смертью родителей, Аксель без остатка посвятил себя работе. Однако он не умел водить дружбу с посетителями, ему это было просто-напросто не дано. Тогда он попытался обрести семейное счастье. Начало не слишком обнадеживало, но Аксель думал, что ребенок поможет им с Анджелой сблизиться, станет основой прочного брака. Увы, его неумение ладить с людьми осталось при нем. Он лишился жены, а теперь понемногу лишался и дочери. При виде того, как Констанс льнет к чужому человеку, хотелось закрыть лицо руками. Таким одиноким Аксель не чувствовал себя даже в худшие минуты жизни. И все-таки он не мог сдаться – этого он тоже не умел.
23 
