84 
Ему остается лишь переспать с ней... если она не хочет сдаваться по доброй воле. Как-нибудь подвернется удобный случай... Симон решил, что венчание должно состояться не позднее Рождества в марчингтонский часовне, и тотчас вспомнил, как Тим хотел использовать ее... и его трагическую смерть.
Ничего, он заставил ее заплатить за причиненное ею зло... побирушку, ставшую причиной гибели его друга. Симон помнил, каково было держать ее в руках. Правда, она почти не плакала, но он чувствовал ее страх... и этот страх возбуждал его. Он наслаждался, беря ее и владея ею. Однако с Деборой так нельзя... Никакого насилия, хотя было бы неплохо проучить и ее... Еще успеется.
Дебора не походила на большинство современных девушек. Для нее доступность противозачаточных таблеток не означала сексуальную свободу, более того, она была доброй католичкой. Вновь и вновь проворачивая это в голове, Симон волновался, так как, похоже, судьба решила дать ему шанс.
Вся семья собиралась провести уик-энд у дяди Деборы, но в последнюю минуту Дебора простудилась и решено было оставить ее дома. Симон заявил, что он на уик-энд уедет домой, и Дебора вздохнула с заметным облегчением.
Уехал он за два часа до отбытия семейства, однако уехал недалеко... всего лишь, чтобы его не было видно с дороги, но чтобы сам он не мог не заметить машину Дебориных родителей.
Для полной уверенности помедлив лишний час, он вернулся в Марчингтон.
Вечер еще не наступил, но быстро темнело из-за собравшихся на небе грозовых туч, и время от времени громыхал гром. Дворецкий впустил Симона, удовлетворившись его объяснением, будто он забыл ключи.
Однако вместо своей комнаты он пошел в библиотеку и налил в два стакана любимый графом густой портвейн. В один он высыпал порошок, купленный им у собрата-студента. Это был довольно сильный наркотик, который, подавляя волю, вселял в человека ощущение необыкновенного могущества и свободы и действовал довольно быстро.
Симон, естественно, знал, где находится спальня Деборы, и без стука вошел в нее. Девушка дремала, но едва открыла глаза и заметила его, как села в постели, дрожа от ужаса.
— Я забыл ключи, — сказал он, улыбаясь, однако не сумел обмануть ее. — Смотри, я принес тебе портвейн.
Он сел на край кровати и, поставив один стакан рядом с Деборой, принялся медленно пить из другого стакана.
В доме оставались только слуги. Дебора дрожала, из-за его наглости потеряв всякую способность соображать. Ей даже в голову не приходило, что он может так поступить. Ее мутило, когда она потянулась за стаканом... Может быть, от портвейна станет лучше... Она почувствует себя лучше... У нее не было сомнений относительно того, что собирался сделать Симон... она читала это в его глазах... ей не хватит сил остановить его... Даже если она закричит, никто ее не услышит. Он неплохо рассчитал время. Ужин остался позади, и слуги смотрят телевизор в своей гостиной.
Дебора хотела было молить о пощаде, но слова застряли у нее в горле. Он не пожалеет ее... У него вообще нет к ней никаких чувств, поняла она, заглянув в его глаза и увидев в них уготованную ей судьбу. Он хочет добиться своего и ни перед чем не остановится.
Он выпил свой портвейн, а она — свой, жалея, что мало выпила... жалея, что не может выпить еще, чтобы отключиться.
— Ты ведь знаешь, что сейчас будет, правда?
Он понизил голос до шепота, от которого у нее мурашки побежали по коже. Ей показалось, что он гипнотизирует ее, и у нее закружилась голова. Симон отвернул одеяло, и она тяжело вздохнула от отвращения и ужаса.
Но и Симон, глядя на округлости ее грудей, тоже боролся с отвращением. Закрыв глаза, он стал вспоминать Тима, и внутри него вспыхнул знакомый огонь. Раздавленная его тяжелым телом, Дебора понимала, что разум и чувства больше ей не подчиняются. Удивительно, но страх куда-то испарился, а на его месте возникло туманящее голову возбуждение. Тяжело дыша, она беспокойно заерзала под ним, словно подгоняя его... Под воздействием наркотика Дебора превратилась в существо, исполненное лишь физических желаний. Ей страстно захотелось ощутить его внутри себя, и она с готовностью приняла его. Неужели этого она боялась?
Конечно же, Дебора не могла заменить Тима, но в ее руках были ключи от многого из того, что Симон хотел иметь. Прежде, чем дать ей уснуть, он воспользовался ее состоянием и проделал с ней все, что знал... уча ее сексуальному наслаждению. Его поразило, с какой готовностью эта замкнутая холодная девушка принимала свой позор и свое унижение, и он надеялся, что она ничего не забудет, когда действие наркотика закончится.
84 
