82 
— Мне пришла в голову интересная мысль. Ты не хотел бы пригласить меня на танец? Мой благоверный, судя по всему, куда больше увлечен дискуссией о новом законопроекте, вводящем дополнительные праздничные дни, чем танцами. Ему не до меня.
Джастин посмотрел на невысокого седого мужчину, о котором говорила бывшая любовница. Он действительно о чем-то горячо спорил, был увлечен беседой и мало интересовался танцами, чему не приходилось удивляться, учитывая его возраст. Он был намного старше своей супруги и, видимо, сказочно богат.
Вначале Джастин хотел отказать Сузанне, но она так цепко держала его за рукав, что пришлось согласиться.
— Окажите мне честь, мадам, — попросил Джастин, раскрывая объятия.
Сузанна озарилась лучезарной улыбкой, и они присоединились к нескольким парам в центре зала. Эдит заиграла вальс, и гости начали танцевать.
— Ты еще играешь на фортепьяно? — прервала затянувшееся молчание Сузанна.
— Когда все спят.
Она засмеялась, оценив юмор, но сразу посерьезнела, когда поняла, что Джастин не шутит.
— Помнится, ты хотел поехать в Вену учиться музыке. Ну и как, удалось?
— Не совсем. По пути пришлось сделать изрядный крюк, — небрежно обронил Джастин, направляя партнершу мимо сверкающих высоких окон.
— Да, мечты сбываются далеко не всегда. Часто приходится отказываться от желаемого, чтобы приобрести нечто другое. Ах, если б только можно было вернуть время… — В голосе Сузанны звучала грусть.
Она склонила голову ему на плечо, закрыла глаза, и на какое-то время Джастин забылся, почувствовал родственную душу, перенесшую невозвратную утрату, и прижал Сузанну к груди. Они кружились, подхваченные вихрем музыки, слившись воедино, как встарь, и со стороны могли показаться парой влюбленных. Перед внутренним взором проплывала другая ночь, огромные мерцающие звезды над головой и звучащая в ушах мелодия вальса. Сейчас в его объятиях не та женщина и музыка не та, но на душе покойно и светло. Джастин закрыл глаза и вдохнул не тонкий аромат лаванды — любимых духов Сузанны, а чарующий запах ванили, исходивший некогда от теплой загорелой кожи, и помимо воли тело его прореагировало на провокацию.
— Может, еще встретимся? — шепнула на ухо Сузанна. — Мой муж много путешествует по своей работе. Как раз на следующей неделе он уезжает в Бельгию.
Горячий шепот развеял воспоминания, Джастин открыл глаза и увидел полуоткрытый рот Сузанны и откровенно зовущий взгляд.
— Господи! Совсем забылся, прости, пожалуйста, — извинился Джастин, отодвигая партнершу на длину вытянутых рук.
— За что извиняешься?
— Возврата к прошлому нет, Сузанна, и быть не может, — торопливо заговорил Джастин, сообразивший, что допустил большую оплошность, перепутав прошлое с настоящим.
Он поспешил расстаться с Сузанной, опасаясь, что, если танец продлится, они в конечном итоге окажутся вместе в постели, и почти бежал, расталкивая толпу гостей. По дороге встретился ливрейный лакей с подносом, и Джастин прихватил с собой бутылку рома.
— Ваша светлость! Это для пунша! — испуганно воскликнул лакей, шокированный поступком молодого хозяина.
— Теперь уже нет, — возразил Джастин, скрываясь за дверью полутемной гостиной, где рассчитывал обрести мир и покой.
За высокими окнами кружил снег, и залитая лунным светом широкая лужайка перед домом сверкала белым ковром. Облокотившись на подоконник, Джастин пригубил из горлышка, подождал, пока по жилам растечется огненная влага, но от рома не стало теплее на душе и настроение не исправилось.
Из бального зала доносился дребезжащий баритон Герберта, который вполне мог оказаться и Гарольдом. Он затянул грустную балладу о юноше: по всему миру искал он свою любовь, а в конце пути нашел любимую девушку в объятиях другого мужчины. Джастину случалось раньше слышать эту песню, но сейчас ее слова царапали сердце, он глухо застонал и, закрыв глаза, прислонился лбом к холодному оконному стеклу.
Когда он вновь открыл глаза, то увидел смутную фигуру за воротами. Густой снег мешал разглядеть ее, молодой герцог подумал, что ему померещилось, часто замигал, но видение не пропало. Человек небольшого роста в темной одежде неподвижно стоял за воротами, вцепившись руками в железные прутья. «Должно быть, попрошайка», — мелькнуло в голове.
В последние недели Джастин потратил немало времени на знакомство с сиротами и беспризорниками, наводнившими лондонские улицы. Замерзшие, голодные, несчастные и никому не нужные, они не имели ничего общего с детьми маори. Согласно традициям туземцев, все дети считались общим достоянием, вне зависимости от того, кто был их родителями, и все о них трогательно заботились. А в трущобах большого города буквально на каждом шагу попадались голодные дети, до которых никому не было дела. Молодой герцог старался что-то сделать для них, и, возможно, один из тех, кому он помог, посоветовал нищенке навестить шикарный дом на Портланд-сквер в надежде раздобыть что-нибудь поесть.
82 
