Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
102 
— Так же, как ты всегда была ему больше сестрой, чем кузиной.
Диана неловко рассмеялась.
— Тогда мы с тобой в каком-то смысле брат и сестра.
Тейн, совершенно неожиданно для Дианы, прикоснулся к ее волосам. Она уже забыла, как забавно, должно быть, выглядит, выбежав полупричесанной из своих покоев. Но вместо того, чтобы убрать болтающиеся пряди волос ей за ухо, он вытащил шпильки с другой стороны, и уже зачесанные волосы свободно рассыпались ей по плечам.
Его голос был почти таким же томным, что и его зеленые глаза.
— За прошедшие одиннадцать лет, я думал о вас, моя леди, во многих смыслах, но никогда как о сестре.
И прямо перед лакеями, кучером собственного экипажа и самим Господом Богом, он коснулся ее губ поцелуем, который уж точно никто не смог бы перепутать с братским.
Он поднялся обратно в экипаж, а совершенно ошеломленная Диана осталась стоять на том же на месте. Когда экипаж тронулся с места, Тейн высунулся из окна и слегка коснулся своей шляпы, в его глазах сверкнули шаловливые искорки.
— Не обращайте внимания. Я просто бессовестно кокетничаю.
Глава 24
Я до сих пор вижу во сне твое лицо.
Мама звала его.
Дрожа всем телом, Стерлинг резко сел на постели. Он сбросил одеяла и поднялся на ноги. Пол, на который он ступил босыми ногами, показался ему совершенно ледяным, когда он пересек комнату и с натугой открыл массивную дверь.
Непроглядная тьма навалилась на него, но он не отступил, только сжал зубы, борясь с ужасом. Разбудивший его звук снова повторился — такой жалобный и тихий, что в его сердце снова поднялась надежда. Мама не просто звала его. Она звала его вернуться домой.
Следуя сладким звукам ее голоса, он побежал по длинному коридору, но чуть углубившись в него, услышал еще один звук, который шел из темноты у него за спиной. Стерлинг примерз к месту, вжался в стену.
Сначала он слышал только собственное частое дыхание, но потом звук раздался снова — тот самый, что он слышал уже много-много раз раньше, и от которого холод пауком спускался по его позвоночнику.
Это было размеренное постукивание дядиной трости.
Стерлинг оттолкнулся от стены и рванулся с места. Но как бы быстро он ни бежал, неутомимое постукивание не отставало от него, оно только становилось все громче и громче, пока не заглушило собой отдающийся эхом голос матери. Если бы только его ноги не были такими короткими, он смог бы добраться до нее раньше, чем дяде удастся его поймать. Если бы только коридор не становился запутанней с каждым его шагом. Если бы только …
Из темноты за его спиной вылетела костлявая рука и схватила его за горло.
Дрожа всем телом, Стерлинг резко сел на кушетке.
Все десять лет службы в армии он был милостиво избавлен от кошмаров, которые отравляли его сон с самого детства. Но они не исчезли навсегда, а просто затаились в темных уголках Девонбрук Холла, ожидая его возвращения.
Стерлинг спустил ноги на пол и уронил голову на руки. Он так и не смог заставить себя спать в дядиной кровати. Она была слишком похожа на могилу. Он почти боялся, что раз опустившись на ее мягкий матрац, больше не сможет оттуда выбраться.
Он глянул на часы, стоявшие на каминной полке. Он собирался только немного подремать, прежде чем идти к Лауре, но часы показывали уже почти час ночи. Стерлинг встал и рывком затянул пояс халата. Он дал себе клятву, что если Лаура уже спит, он просто проскользнет к ней в постель, прижмется к упругому теплу ее тела и будет лежать, зарывшись лицом в ее душистые волосы, пока не уйдет горькое послевкусие кошмара. Он даже не будет целовать чувствительное местечко у нее за ушком, чтобы она прижалась к нему спиной, и не будет заполнять ладони мягкостью ее груди. Он беспомощно покачал головой. Черт, он точно не будет.
Стерлинг приоткрыл дверь спальни Лауры и увидел Калибана и Цербера, которые лежали на коврике у изножья ее кровати и выглядели, как посапывающие ангелы-хранители.
— Предатели, — пробормотал он и, наклонившись, погладил их по головам.
Собаки весь день носились по дому за котятами Лотти, пока один пушистый серый котенок не развернулся и не смазал лапой Калибана по носу. Он и его собрат весь оставшийся вечер жались друг к другу под кухонной лестницей и в один голос скулили.
В комнате Лауры пульс Стерлинга бешено забился от нетерпения, когда он стал раздвигать балдахин, и сразу превратился в унылые размеренные удары, когда он увидел на подушке рядом с ее темной головой золотистую головку Лотти.
102 
