Особенно,... 
31 
– Ну вот, видишь, как дружески он на тебя смотрит. У него и в мыслях нет нас обижать...
Кусок был довольно большой, и крысенок в любом случае не задел бы руки. С другой же стороны, случиться могло всякое, и Роберта тоже побаивалась, но старалась не напрягаться, чтобы страх не передался Шустрику, и выглядеть беспечной, дабы ее тревоги не увидела Вивьен. Наконец рука Вивьен приблизилась настолько, что крысенок, приподнявшись на задних лапках, смог взять булку передними.
Вивьен от радости подпрыгнула, ее лицо расплылось в торжествующей улыбке, веснушки будто заплясали.
– Молодец! – воскликнула Роберта. – Теперь вы совсем друзья! Подержи-ка его. – Она нарочно прибегла к этому трюку, подумав, что окрыленная одной победой Вивьен постыдится тотчас выставить себя трусихой и переборет в себе очередную порцию страха. – А я сварю кофе. Завтрак готовила ты, теперь моя очередь.
Не глядя на побледневшее лицо подруги, она без лишней суеты протянула ей Шустрика. Вивьен точно заколдованная снова подняла слегка дрожавшую руку. Крысенок, сообразив что к чему, опасливо шагнул вперед, приостановился, шевельнул усами и, видно, поняв, что бояться нечего, перешел к Вивьен.
Роберта почувствовала, как та напружинилась, но с невозмутимым видом направилась к кофеварке и занялась приготовлением кофе. С минуту Вивьен не подавала признаков жизни. Потом вдруг громко прошептала:
– Ты смотри, не кусается! Какие милые теплые лапки!..
Роберта повернула голову, увидела восторг и изумление в глазах подруги и заулыбалась.
– Я же говорю: он добряк.
Четверть часа спустя Шустрик снова сидел в клетке, а Роберта и Вивьен устроились за стойкой с чашками горячего кофе.
– Вообще-то я мечтала без всякого кофе сразу нырнуть с головой под одеяло, – пробормотала Роберта, на которую незримой горой снова навалилась страшная усталость.
Вивьен, которая, все еще гордясь собой, сияла, точно новенькая монетка, подняла глаза. Улыбка сбежала с ее губ, брови сдвинулись.
– У тебя неприятности?
Роберта предпочитала не обременять близких личными бедами. Показывала, что страдает, лишь в редких случаях. Сейчас же, может почувствовав, что случай как раз из редких, утомленно провела рукой по лицу и ответила:
– Да, неприятности, и нешуточные. Не случайно мы вспомнили сегодня про Джеффри О’Брайена...
– Как она выглядит? Симпатичная? – Вивьен, забыв о своем героизме, сидела, облокотившись на стойку, и не сводила с Роберты глаз.
Та, в подробностях рассказав о невероятных событиях сегодняшнего дня, почувствовала желанное облегчение и уже не думала о спасительной туманности сна.
– Как Франсина выглядит? Можно сказать, красивая... – произнесла она, на миг задумавшись.
Вивьен слегка прищурилась.
– Как-то странно ты об этом говоришь.
– Вовсе не странно. – Роберта качнула головой.
– Нет-нет, я чувствую. И дело тут не в зависти.
– При чем тут зависть? – Роберта недоуменно округлила глаза.
– Как – при чем? Многие женщины, наверное даже не намеренно, а подсознательно, завидуют другим, видят в каждой соперницу. Тайком друг дружку рассматривают и отмечают: у той глаза ну прямо васильковые, у этой модная стрижка. Почему у них есть, а у меня нет? И со злости готовы облить любую девицу грязью. – Вивьен помолчала, многозначительно глядя на Роберту, и продолжила: – Ты же, я давно заметила, не из таких. Если посчитаешь, что женщина хороша собой, так прямо и скажешь, не станешь искать в ней мелкие изъяны. В общем, если о красоте Франсины ты говоришь неуверенно, значит, что-то в ней не так, я права?
Роберта едва заметно улыбнулась, умиляясь горячности, с какой Вивьен толкнула речь. И опять ясно представила себе Франсину Хетэуэй. Сердце зажгла едкая тоска.
– Как тебе сказать... В ней все вроде бы так – истинная английская леди, идеальная пара для единственного наследника О’Брайенов. Только вот не представляю, как Джеффри ее терпит. Он совсем другой, понимаешь? Потому-то и злились его родители. У Джеффри есть сердце – чуткое, большое, горячее. Не замороженное проклятой аристократичностью. – Разволновавшись, она встала с кресла и принялась ходить взад-вперед вдоль стойки. – А Франсина, такое ощущение, вообще без души. Красивая дорогая кукла. Наверняка все ее знают в высшем обществе, а папочка приготовил огромное приданое. Жениться на такой – для любого огромное счастье. Для любого, только не для Джеффри! – Она приостановилась, скрестила руки на груди, вся съежилась, помрачнела и продолжила мерить комнату шагами. – Впрочем, не мне судить. От меня он отказался...
31 
