11 
На протяжении, некоторого времени из трубки не доносилось ни звука. Но Саре казалось, что она чувствует на своей щеке злобное сопение Гарольда.
— Ты шутишь, Сара... — выдавил он из себя несколько мгновений спустя. — Разыгрываешь меня...
— Вовсе нет, — ответила она спокойно. — Я говорю вполне серьезно. Мое решение окончательное и бесповоротное. — Сара сделала глубокий вдох и выдохнула, ощущая себя человеком, скинувшим со спины тяжеленную ношу. Самое сложное было позади. — Еще разок встретиться нам, конечно, придется. Тебе нужно забрать у меня свои вещи и вернуть мне ключи.
— Сара, умоляю! Оставь свои шуточки! — Гарольд явно запаниковал.
— Я не шучу, — произнесла она устало, не испытывая ни малейшего желания затягивать этот разговор.
— А, по-моему, я все понял. Ты решила припугнуть меня, потому что я не появлялся почти две недели, — произнес Гарольд тоном человека, разгадавшего трудную головоломку. — Солнце мое, я ведь сотню раз объяснял тебе, что душа актера периодически требует творческого полета, взрыва новых ощущений, опьянения свободой...
Он добавил что-то еще к перечню жизненно важных для актера потребностей, но Сара этого не расслышала, расхохотавшись.
— Тебе смешно? — прокричал Гарольд, озверев. — Я распинаюсь перед ней, а она покатывается со смеху! Мое терпение не беспредельно!
— Знаю, Гарольд, — ответила Сара, все еще смеясь. — Как, собственно, и мое, лопнувшее пару недель назад. Давай перестанем трепать друг другу нервы и закончим эту беседу. Я не вернусь к тебе, как бы ты меня ни уговаривал.
Теперь она ясно услышала, как он сопит в трубку — гневно, нервно, наверняка придумывая, как подостойнее ответить.
— А как же твое обещание любить меня до гробовой доски? — уличающее грозно спросил он. — Может, давая его, ты просто шутила, а?
— Нет, не шутила, — сказала Сара, с грустью вспоминая о том, как некогда свято верила в бессмертие своего к нему чувства. — Просто тогда я во многом заблуждалась, многого недопонимала.
— А теперь, значит, все понимаешь? — ядовито осведомился Гарольд.
— Да, — ответила Сара твердо и спокойно. — Послушай, Гарольд, у меня куча дел. Если у тебя ко мне возникнут еще какие-нибудь вопросы, задашь их, когда приедешь за вещами, ладно? А сейчас, прости, но...
— Ты еще пожалеешь, что так обошлась со мной, — произнес Гарольд, тяжело дыша, и Сара поняла по его голосу, что он чувствует себя глубоко оскорбленным и униженным. А еще, пожалуй, то, что в данный момент, впервые за весь период их знакомства, ему не до актерства.
— Еще раз извини, но я должна работать, — поспешила она завершить разговор. — Всего хорошего.
Сара торопливо положила трубку и в задумчивости уставилась в одну точку. Все вышло очень просто и практически безболезненно. Почему? Не из-за того ли, что ее жизнь в последние дни странным образом изменилась, стала более насыщенной, интересной? Не из-за Николаса ли?
Она покачала головой, удивляясь необычности происходящих с ней событий...
— Сара! — услышала она. — С тобой все в порядке?
Она вздрогнула и обернулась. В дверном проеме стоял, обеспокоенно глядя на нее черными, как смородины, глазами, Макс.
— Я постучал, — сказал он. — Никто не отозвался. Я потянул за дверную ручку. Оказалось не заперто. Смотрю, ты сидишь с отрешенным видом, потом ни с того ни с сего вдруг закачала головой... У тебя какие-то проблемы?
Сара внезапно рассмеялась.
— Да, я наверняка выглядела странно. Кое о чем задумалась. А проблем у меня никаких, даже наоборот. Такое чувство... гмм... Как бы поточнее объяснить... Будто бы все только-только начинается. Понимаешь?
Макс сдвинул широкие и ровные, похожие на две проведенные углем черты брови. О чем-то поразмыслил и улыбнулся своей благодушной улыбкой, за которую за глаза — а в последнее время и в лицо — его называли во «Всемирной паутине» Добрым.
— Кажется, понимаю.
3
Гарольд никак не ожидал подобного поворота событий. В своей способности очаровать женщину, тем более Сару, которую за два с половиной года прекрасно изучил, он ничуть не сомневался. Она была уверенной в себе, прекрасно знала, что ей нужно, могла самостоятельно справиться с любой трудностью, но оружия против его обаяния не имела. И Гарольд усвоил это давным-давно. Ее сегодняшнее заявление о желании расстаться с ним прозвучало для него как гром среди ясного неба.
11 
