Последние отзывы

  74  

Он застонал — этот стон был громче, чем тот рокот аллигаторов, — и встал.

— Ты сведешь меня с ума. Я не хотел наполнять наши отношения грехом. Ты же, должен признаться, всячески ведешь к этому.

— А не об этом каждое воскресенье говорит пастор? Что мы все с легкостью предаемся греху, когда возникает возможность.

— Ты великолепно претворяешь в жизнь его слова. Прекрати смотреть на меня вот так. Как я посмотрю в глаза Ти-Си Коннору, если верну ему тебя с разбитым сердцем?

Кей тоже встала, приблизилась к нему вплотную, положила руку ему на грудь и заглянула в Глаза.

— Алекс, ты разобьешь мне сердце?

— Меня больше волнует целостность других частей тела. Все, пошли! Надо отнести апельсины Эли.

Улыбаясь, Кей пошла впереди него. Алекс, как он говорит, раскаивается, что внес «грех» в их жизнь, но, как бы он это ни называл, его поцелуи наполняют ее счастьем. И она очень жалеет, что он так и не дал ей довести хоть один поцелуй до конца.

В лагере все их ждали, и Тим тут же довольно нелицеприятно высказался насчет того, что Кей и Алекс так долго где-то ходят. Эли и мистер Грейди почти ничего не сказали, но Кей успела заметить, что они как-то странно смотрят на нее. Она села у костра и стала наблюдать за Эли, который принялся быстро и ловко резать апельсины на четвертинки и прямо с кожурой бросать и котелок.

Кей так устала, что боялась заснуть до того, как приготовится еда, хотя знала, что Алеке разбудит ее. Вскоре она начала клевать носом, и последней ее мыслью было: Алекс всегда заботится о ней.

Однако она проснулась через пять минут от укуса москита. Потом ее укусил еще один и еще один. Она стала хлопать себя по шее, предплечьям и даже по лицу, но, не выдержав, вскочила и замахала руками. Эли спокойно продолжал готовить и, казалось, не замечал коварных насекомых.

— Они меня не трогают, — сказал он.

— Попробуй вот это. — Мистер Грейди протянул Кей металлическую банку с густой мазью. — Вотри в шею и лицо. Должно помочь.

Кей зачерпнула немного мази, растерла ее ладонями и принялась жирным слоем размазывать по лицу, шее и рукам. Одного запаха было достаточно, чтобы она успокоилась.

— Что эго?

— Эту мазь готовит моя мама, — пожав плечами, ответил мистер Грейди. — Какое-то масло, лаванда и еще что-то. Если поможет, я дам рецепт.

— Спасибо… — поблагодарила Кей.

Ее перебил Алекс:

— Наша мама обрадуется, правда, братишка?

— Очень, — кивнула Кей и посмотрела на мистера Грейди.

В свете костра его глаза блестели, тени делали ямочки на щеках глубже. Он был очень красив, и она поневоле задумалась о его семье. Ведь он один из Армитиджей.

— Ты будешь есть? — буркнул Алекс.

— Естественно. — Кей с неохотой оторвала взгляд от мистера Грейди — от Джеми.

— Одного греха в день тебе мало? — прошептал ей на ухо Алекс, когда Грейди отошел. — Что сказала бы твоя мама?

— Моя мама очень практичная женщина. Она сказала бы, что мне следовало бы забраться к нему в палатку, если таким образом мне удастся выйти за одного из Армитиджей. А вот тому, что меня целует преступник, она бы не обрадовалась.

Сказав это, она тут же пожалела о своих словах. Потому что в глазах Алекса отразилась мучительная боль.

— Что ж, ладно, — сказал он, уходя прочь.

Кей смотрела ему вслед, пока он не исчез за деревьями, потом перевела взгляд на птиц, чья кожица уже успела пропитаться соусом из апельсинов, и опять посмотрела туда, куда ушел Алекс. С одной стороны, она ранила его чувства, теперь надо исправлять ситуацию, но с другой — она устала и голодна.

Эли разрешил дилемму, протянув ей оловянную тарелку с двумя довольно крупными тушками.

— Отнеси ему, — тихо сказал он.

Кей вовремя опомнилась, чтобы от радости не броситься Эли на шею и не расцеловать его. Взяв тарелку, она вслед за Алексом ушла в темноту.

— Почему все предпочтения ему? — услышала она позади недовольный голос Тима. — Пусть он вернется и поест здесь.

— Сядь, парень, — велел ему Эли, — и занимайся своим делом.

Кей без труда нашла Алекса. Он стоял под тем деревом, где они недавно сидели.

— Я принесла тебе поесть.

— Я думал, ты предпочла разделить свою порцию с Армитиджем.

Кей села на землю у его ног, оторвала ножку от тушки и принялась есть.

— Просто изумительно. Такое расточительство — есть апельсины сколько хочешь. Ты не боишься, что к концу путешествия нас от них будет тошнить? — Алекс не ответил, и она спросила: — Что ты из-за него так переживаешь?

  74