Особенно,... 
25 
Полуослепшая от слез Эмили схватила телефон и дрожащими руками набрала номер Даррена. На том конце провода заговорил автоответчик. Эмили выслушала послание целиком, но, когда пришло время говорить, не смогла вымолвить ни слова. Сдерживая рыдания, она кинула трубку. К чему извинения? Даррен просто воспользовался удобным предлогом. Если бы он хотел остаться с ней, он бы ни за что не стал так поступать. Она же знает, какой он выдержанный и терпеливый. Если бы он не умел взвешивать свои слова и предвидеть последствия поступков, он бы никогда не стал тем, кто он есть. Великий Даррен Уолш, прославленный исследователь, не видящий ничего в жизни, кроме своей обожаемой работы. Разве не сказал он прямым текстом еще тогда, когда они впервые встретились в ее доме, что презирает подобных ей женщин? А она самонадеянно решила, что сможет его покорить. Приручить дикого зверя. Что ж, она достойно наказана…
Эмили никогда не было так плохо. Ее обманули, бросили, с ней поступили несправедливо. А она ненавидит страдания. Она достаточно настрадалась в жизни, чтобы всеми силами избегать сердечной боли. Она всего лишь хотела любить… очень хотела. А ею попользовались и отшвырнули как ненужную вещь, когда она надоела.
Телефон на кровати заверещал над ее ухом так резко, что Эмили подпрыгнула от испуга. Но в следующую секунду она сорвала трубку. Конечно, это Даррен. Он вернулся домой и звонит ей, чтобы сказать, как он сожалеет о том, что наговорил ей в кафе.
– Даррен…
– Вынужден разочаровать тебя, Эмили, – раздался пленительный голос Эмметта, – но это не Даррен.
Напряжение внезапно оставило Эмили. Она почувствовала себя ребенком, потерявшимся в огромном магазине, перед которым мелькнуло знакомое лицо.
– Привет, – прошептала она.
– Я тебя не разбудил?
– Нет-нет, я только пришла.
– Проводила время с женихом? Если бы знала, как я ему завидую…
Эмили закрыла глаза. Голос Эмметта ласкал ее, звал с собой, обещал долгожданное блаженство. Разве не чудо то, что он появился именно сейчас, когда она обрела способность любить?
– Давай не будем об этом, – попросила она.
Эмили знала, что он не будет спрашивать почему. Эмметт как никто другой умел говорить неприятные вещи. Но он же как никто другой знал, когда лучше всего промолчать.
– Хорошо. Я звоню, чтобы пригласить тебя завтра на вечеринку одного моего приятеля.
– Зачем? – вырвалось у Эмили.
Эмметт засмеялся.
– Ну, во-первых, потому что мне будет приятно, если ты со мной пойдешь. А во-вторых, мой друг – известный режиссер, и я бы хотел вас познакомить. Он читал твои статьи в «Нью-Йорк миррор» и жаждет увидеть тебя.
– Боюсь, сейчас я не в самой лучшей форме, – вздохнула Эмили.
Что бы сказал твой известный режиссер, если бы увидел меня сейчас на смятой постели с красными от слез глазами, добавила она про себя.
– Ты ошибаешься. Ты прекрасна.
От слов Эмметта Эмили почувствовала себя намного лучше. Когда он научился простым комплиментом возвращать женщине веру в себя? Должно быть, он многое пережил и перепробовал с тех пор, как они расстались… Любил многих женщин… Эмили кольнуло неприятное чувство. Что это? Ревность? Она ревнует Эмметта к тем людям, которые заполняли его жизнь в эти восемь лет? Как смешно. Смешно и странно…
– Спасибо, Эмметт, но у меня действительно сейчас нет настроения для вечеринки.
– Там будет много журналистов. Я думал представить тебя и твою будущую книгу…
– Ты что? У меня нет еще даже названия!
– Это неважно. Ты все придумаешь. Ты же умница. А вот возможность засветиться рядом со Стэнли Пратчеттом представится не скоро.
– Что? Стэнли Пратчетт – твой друг?
– Я тебе говорил, что будет интересно.
Эмили на секунду отвлеклась от своих горестей. В ней проснулась собирательница знаменитостей. Когда-то для Эмили Маверик не было ничего слаще, чем заполучить на свою вечеринку известного человека. Теперь она стала другой. Но от прежних интересов не так-то просто было отделаться…
– А где будет вечеринка?
– В зале «Гранд Астории». Тебе понравится, обещаю.
Даррен сказал сегодня то же самое, вспомнила Эмили. О грязном захудалом кафе, где на окнах висят занавески в клеточку. Похоже, он совершенно не представляет себе, что ей нравится, а что нет.
Зато Эмметт представляет.
– Во сколько?
– Начало в семь. Стэн начнет с небольшой пресс-конференции, но нам там будет скучновато. Фуршет назначен на восемь. Мы подойдем в полдевятого.
25 
