71 
– Вот Голландия, которую я хочу подчинить!
Ему в ответ раздались возгласы рыцарей и лучников.
В тот момент, когда он проходил под сводами ворот, ему навстречу из церкви Спасителя вышла процессия священнослужителей. Двойная вереница в белых стихарях окружала балдахин, под которым епископ в золотом облачении укрыл дароносицу из драгоценных камней – святое причастие. Епископ поприветствовал принца и поднял дароносицу. Филиппу пришлось сойти с коня и преклонить колено перед Богом.
– Не нападайте на этот добрый град, монсеньор, – попросил епископ. – Он и так несчастен и страдает от того, что прогневил вас. Вы же обещали…
– Я ничего не обещал! – гневно воскликнул Филипп. – Я попросил позволить мне пройти через этот проклятый мятежный город, а если некоторые из моих солдат сопровождают меня, это не значит, что я привел сюда целую армию.
– Верните пикардийцев, сеньор герцог. Они уже бегут к рынку, решив, что прокладывают вам путь.
Герцог поручил одному сеньору из своего окружения, сиру де Лиштервельде, следовать за пикардийцами, чтобы выяснить, нет ли на рынке скопления народа.
– Я же не нищий, чтобы бродить под страхом кинжала по мрачным улицам! Я сказал, что покажу вам, кто я есть. Сир епископ, возвращайтесь-ка в свою церковь, а мне позвольте исполнять долг принца.
Он в окружении нескольких синьоров ждал посреди улицы, пока процессия выровняется.
Вдруг Сен-Реми схватил Катрин за руку.
– Пошли! Это удачный момент!
Он бросился вперед, увлекая за собой женщину и двух юношей. Оказавшись перед принцем, он сдернул накладную бороду и черный капюшон. Поклонившись, он сказал:
– Монсеньор, я выполнил поручение и теперь рад сообщить вам о своей удаче. – Он одним движением отбросил капюшон Катрин.
– Посмотрите сами, монсеньор!
Мрачное лицо Филиппа Бургундского осветилось улыбкой.
– Сир Золотое Руно, вот и вы наконец! По правде говоря, я уже начал опасаться, что потерял своего короля оружия. И вы, графиня… Как я рад видеть вас живой.
Катрин поклонилась, герцог нагнулся, чтобы поднять ее, и, пристально глядя ей в глаза, сказал:
– Моя дорогая, как только мы с этим покончим, вам придется многое мне объяснить.
Вспомнив об обещании, данном сестре Беатриче, она взмолилась, скрестив на груди руки:
– Монсеньор, будьте милосердны! Немного нужно для того, чтобы Брюгге снова стал одним из самых верных ваших городов.
Нетерпеливым жестом он прервал ее.
– Больше ни слова об этом! Я здесь для того, чтобы спасти вас, и мне бы не пришлось этого делать, если бы вы не попали в это осиное гнездо. А теперь оставайтесь здесь и ждите меня с вашими людьми и Сен-Реми. Я дам вам знать, как только завоюю город.
Сен-Реми молча увлек Катрин к страже у ворот, но она стала сопротивляться, желая любой ценой видеть происходящее. Герцог со своими людьми двинулся вперед, и еще громче зазвучали умоляющие голоса нотаблей. Но, ни слова не говоря, он продолжал продвижение с холодной усмешкой на устах.
– Мне это не нравится! – пробормотал Сен-Реми. – Он слишком самоуверен и не соблаговолил взять побольше людей. Четырнадцать или пятнадцать сотен пикардийцев не смогут подчинить город со стотысячным населением. Надеюсь, что остальная армия следует сзади.
И действительно, на дороге появилась новая стальная волна. Медленно приближалась вереница разноцветных флажков. Вдруг перед глазами мнимых монахов все смешалось. Многочисленная толпа с криками об отмщении спустилась с насыпи. Прежде чем лучники поняли происходящее, двадцать пар рук схватились за лебедку отпускной решетки, и она с шумом захлопнулась.
– Господи Боже мой! – вздохнула Катрин. – Герцог теперь отрезан от остальной армии.
– Надо его предупредить! – сказал Готье. – Мессир Золотое Руно, идите вы, он вас послушает. А мы с Беранже будем охранять госпожу Катрин.
В это время Беранже, последовавший за герцогом, вернулся бегом, увидел опущенную решетку и поспешил к своим товарищам.
– Кто закрыл ворота?
Готье рукой указал на мужчин и женщин, вооруженных дубинками, топорами, просто палками, которые с перекошенными от ярости лицами занимали оборону у ворот.
– Надо сейчас же открыть их! Герцог возвращается! Боже мой, это ужасно! Нас всех уничтожат!
Он рассказал о том, что только что видел. Сир де Лиштервельде, посланный герцогом в разведку на рынок и никого там не обнаруживший, возвращался со своими людьми. Желая предупредить своего господина, он крикнул:
71 
