8 
Когда надо, она умеет притвориться более искушенной, чем есть на самом деле. С самых юных лет она упорно борется с собственной застенчивостью. В годы учебы научные интересы подталкивали ее вперед и понуждали задавать вопросы, хотя она предпочла бы слиться с окружающей средой, чтобы никто ее не замечал. Честолюбие придавало ей силы для путешествий, для работы с незнакомыми людьми. Она даже обзавелась друзьями — достаточно надежными друзьями.
Но когда доходило до интимных отношений…
Правда, нельзя сказать, чтобы мужчины осаждали ее. Новых знакомых часто отпугивал ее ум, хотя сама Либби считала свои познания довольно ограниченными. Кроме того, у нее своеобразные родственники. Вспомнив о родных, Либби не смогла сдержать улыбку. Мама до сих пор осталась той же мечтательницей, которая когда-то изготавливала одеяла на ручном ткацком станке. А отец… Либби покачала головой. Пусть Уильям Стоун и сколотил целое состояние, основав фирму «Травяная радость», он так и не стал типичным бизнесменом и терпеть не может костюмы-тройки.
Музыка Боба Дилана и заседания совета директоров. Утраченные иллюзии и подсчет прибылей…
Она лишь однажды пригласила приятеля к себе домой на ужин. Тот пришел в замешательство. И наверняка остался голодным. Либби снова улыбнулась, вспомнив, как испуганно смотрел ее кавалер на приготовленное матерью суфле из цукини и соевых бобов. Кажется, он так и не попробовал ни кусочка — не отважился.
В Либби сочетались идеализм родителей, научная практичность и мечтательный романтизм. Она верила в причинно-следственные связи, в математический расчет… и в сказки. Благодаря способностям и пытливости она с головой ушла в работу, и в ее жизни не осталось места для настоящих романов. А главное, любовные отношения пугали ее до смерти.
Как знать, может быть, она искала любовь в прошлом, изучая человеческие взаимоотношения.
Ей двадцать три года; если вспомнить странное выражение Калеба Хорнблауэра, она не сочетанна.
Выражение ей понравилось своей точностью и сжатостью, с одной стороны, и романтичностью — с другой. Да, подумала она, именно так и нужно говорить про связь двоих людей: они пара, они сочетанны. Либби покачала головой. Так нужно говорить про людей, которых связывает истинная любовь, как ее родителей. Ну а ей легче заниматься наукой, чем встречаться с мужчинами. Почему? Видимо, она еще не встретила свою пару.
Успокоившись на этой мысли, она надела очки и приступила к работе.
Глава 2
Когда он проснулся, дождь ослабел; капли тихо шелестели по стеклу, словно напевали колыбельную. Кэл довольно долго лежал без движения, пытаясь сообразить, где он. Ничего не получалось.
Он видел сны. Перед глазами мелькали огни, на него надвигалась огромная черная пустота. От таких снов он покрылся липким потом, сердцебиение участилось. Нет, так не пойдет. Надо все осмыслить логически.
Пилоты обязаны прекрасно владеть своим телом и своими эмоциями. Им часто требуется мгновенно принять решение — даже инстинктивно. А суровые условия полета требуют, чтобы тело было тренированным и здоровым.
Он пилот. Не открывая глаз, Кэл сосредоточился на этой мысли. Он всегда хотел летать. Его этому учили. Он пытался вспомнить, где учился. От напряжения пересохло во рту…
МКВ! Он сжал кулаки и долго лежал, дожидаясь, пока замедлится пульс. Он служил в МКВ и дослужился до капитана. Капитан Хорнблауэр. Все правильно, он уверен. Капитан Калеб Хорнблауэр. Кэл. Все, кроме мамы, называют его Кэлом. Мама… Высокая, очень красивая. Вспыльчивая, но ее легко рассмешить.
Его захлестнула новая волна чувств. Он словно видел ее перед собой. После мамы все пошло легче. У него есть семья — не пара, в этом он совершенно уверен, а родители и брат. Отец — тихий, положительный, надежный. Брат… Джейкоб. Вспомнив имя, Кэл испустил тихий вздох, и перед глазами возник образ. Джейкоб очень умен, порывист и упрям.
В голове снова загудело, и он приказал себе отдыхать. Пока достаточно.
Через некоторое время он медленно разлепил веки и подумал о Либби. Кто она такая? Не просто красивая девушка со светло-каштановыми волосами и глазами как у кошки. В физической красоте ничего необычного нет. Любой может изменить свою внешность, было бы желание. А Либби совсем не кажется ему обыкновенной. Может, все дело в странном доме? Он окинул мрачным взглядом бревенчатые стены и тускло блестящие окна из стекла. Здесь нет ничего обычного. И конечно, ни одна знакомая ему женщина не стала бы жить здесь, да еще одна.
8 
