Последние отзывы

  106  

Призвав на помощь все свое мужество, Пруденс дотронулась до его небритой щеки так, как прикасаются к опасному животному в надежде приручить его. Медленным, чувственным движением она провела рукой по шее, лаская нежную кожу за ухом, и пропустила между пальцев шелковистые завитки на затылке.

Ресницы Себастьяна дрогнули. Его рука поползла вниз и обхватила мягкий холмик ее груди.

— Нет!

Пруденс оторвала от себя руки мужчины, решительно прервав их увлекательное путешествие по своему телу, и отползла назад, прижавшись спиной к холодной стене пещеры.

— Не прикасайся ко мне, — приказала она, удивляясь своей смелости. — Я не желаю быть изнасилованной. Я хочу быть соблазненной. — И милостиво разрешила. — Можешь поцеловать меня, если хочешь.

Хмурое выражение на лице Себастьяна сменилось насмешливой улыбкой.

— Своевольны, как всегда, мисс Уолкер?

Но его пальцы уже сплелись с ее пальцами, прижимая ладонь к ладони. Он склонил голову, и его теплые сухие губы коснулись ее губ. Его язык проник в ее рот, но девушка неожиданно сжала зубы, преграждая ему путь. Себастьян издал недовольное ворчание, но мгновенно был вознагражден за мимолетный каприз нежной лаской тоненького язычка, исследующего его губы. И только после этой сладостной, изысканной пытки намеренным воздержанием, усиливающим его жажду, Пруденс открыла для него глубины своего рта, игриво покусывая его язык, когда он становился слишком жадным и нетерпеливым.

Себастьян быстро принял ее игру и проник языком в горячие влажные глубины ее рта, затем отстранился, покусывая и дразня чувствительную кожу ее губ.

Пруденс обхватила Себастьяна за шею и теснее прижалась к нему, желая слиться воедино с его телом, потеряться среди его тепла. Жадные и нежные руки ласкали ее плечи, грудь, живот, они были везде, и девушка не могла уследить за их стремительным передвижением по ее телу. Они мучили, терзали, дарили неведомое до сих пор наслаждение. Пруденс выгнулась в его руках и крепче оплела его руками и ногами, чувствуя возбуждение мужчины.

Себастьян вложил в этот поцелуй всю свою злость на эту женщину, всю свою страсть и любовь к ней. Он прижался бедрами к ее бедрам и потерся о гладкий атлас ее платья.

Пруденс почувствовала кожей жар его восставшей плоти, сдерживаемой тонкой преградой в виде грубой материи его бриджей и легкой ткани ее дорожного платья, которая в любое мгновение может быть устранена.

— Постой, — сказала Пруденс. Она отодвинулась от него, пытаясь унять чувственную дрожь. — Теперь ты должен сказать мне что-нибудь приятное.

Себастьян покусывал ее шею.

— Сними свое платье.

— Нет. Что-нибудь действительно приятное.

Вздохнув, он прижался губами к ее уху.

— Твои волосы пахнут как полевые цветы.

— Умм. Это было приятно, — прошептала она. Себастьян воспользовался ее одобрением и приласкал языком розовое ушко. Она ахнула, изумленная и обеспокоенная тянущей тяжестью внизу живота и тем потоком тепла, который разлился между ее бедер.

Он обвел мочку уха кончиком языка.

— Ты хочешь услышать еще что-нибудь приятное?

Девушка кивнула, одурманенная новизной ощущений, и не почувствовала, как его рука выпуталась из ее пальцев и под платьем настойчиво прокладывала путь вверх по ее ноге.

Себастьян хрипло прошептал:

— За каждую попытку оттолкнуть меня я воздам тебе сторицею. Я буду целовать и дразнить тебя до тех пор, пока ты не станешь умолять меня любить тебя.

Пруденс приподняла голову и встретилась с его напряженным взглядом. В ее глазах блестело желание и сомнение. В тот момент, когда его губы встретились с ее губами, пальцы мужчины скользнули под ее шелковое белье, погружаясь в медовые глубины, такие же горячие и сладкие, как и ее рот.

Пруденс затрепетала, завороженная пленительными движениями его теплых пальцев, исследующих ее шелковистое лоно, успокаивая и доводя до безумия одновременно. Она спрятала лицо на его плече.

— Я боюсь, Себастьян.

— Я тоже, ангел, я тоже.

Но страх не остановил его, а, наоборот, подстегнул к действию. Себастьян, не встречая сопротивления с ее стороны, раздел девушку и уложил спиной на грубые одеяла, готовясь исполнить данную самому себе клятву.

Пруденс невольно вздрогнула, когда колючее одеяло коснулось ее обнаженной кожи. Она закрыла глаза, купаясь в море контрастов. Небритая щека Себастьяна царапала ей щеку. Волоски на груди дразнили чувствительные до болезненности кончики ее грудей.

  106