21 
Элиза принялась ласкать Винсенте, а он только смотрел на нее и улыбался. Потом все же попытался коснуться ее груди, но Элиза уклонилась от него.
― Это... несправедливо, — выдохнул он.
— Хорошо, я ведь всегда честно играю.
Элиза снова немного придвинулась к нему, позволяя дотронуться до своей груди, и едва сдержала крик наслаждения, которое вызвало в ней его прикосновение.
— Ты жульничаешь, — жалобно произнес Винсенте. — Пользуешься тем, что у меня болит спина. Я могу снова повредить ее, если сделаю резкое движение.
Элиза наклонилась к нему, и он, внезапно опрокинув ее на спину, овладел ею.
— Ах ты, обманщик! — возмутилась она. ― Мошенник! Лжец!
— Я всегда выигрываю, ты должна знать об этом.
Элиза громко простонала и обхватила его руками за шею.
— Ты меня ненавидишь? — со смехом спросил он.
— Да... да, ненавижу... не останавливайся.
Винсенте продолжил ритмичные движения, и Элиза, купаясь в неведомом ей ранее наслаждении, простила ему его жульничество.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Вечером следующего дня в дверь квартиры Элизы позвонили. Она меньше всего ожидала увидеть на пороге Мэри Конниш-Фонтейн.
— Может, пригласишь меня войти?
Элиза отошла в сторону, и Мэри прошла в квартиру, оглядываясь по сторонам.
— Мило. А еще прикидываешься бедной. И вы здесь! — воскликнула она, увидев Винсенте, лежащего на диване.
Он улыбнулся Мэри, но выражение его глаз оставалось серьезным.
— Чего ты хочешь? — спросила Элиза.
— Ты знаешь, чего я хочу.
— Где результаты теста на ДНК?
— А зачем мне нужен этот тест? — натянуто рассмеялась Мэри.
— Чтобы доказать вашу правоту, — заметил Винсенте.— Вы лжете, поэтому разумно решили не проводить теста.
— Достали вы меня с этим тестом! Бен всегда мне верил. Я пришла сюда за справедливостью. Мы обе пострадали от Бена, мы обе женщины, так что, конечно же, поможем друг другу.
Элиза развеселилась. Ей казалось, что все это ей снится.
— Поможем друг другу? Ты что, набиваешься мне в подруги?
— Тебе повезло! — рявкнула Мэри. — Ты все время при деньгах. А как же я? Бен обещал жениться на мне.
— Он вряд ли смог бы это сделать, — мягко сказал Винсенте.
— Да мне ясно, на чьей вы стороне! — огрызнулась Мэри. — Она легко сходится с мужчинами, так?
— Возможно, — Винсенте лукаво посмотрел на Элизу, отчего та едва не прыснула. — Я думаю, вам лучше уйти. Не беспокойте больше эту леди.
— Я докажу свои права! — крикнула Мэри. — Она должна была развестись с ним.
― Да я бы с удовольствием сделала это, если бы Бен позволил, — пожала плечами Элиза. — Однако он не давал мне развода. И вообще, неужели ты думаешь, что мне есть дело до твоих проблем?
— Я могу обо всем рассказать газетчикам. Мне уже предлагали...
— Рассказывай и зарабатывай на этом деньги. Мне наплевать!
— Ты заговоришь иначе, когда я поведаю им, как Бен отзывался о тебе. Он называл тебя хладнокровной сукой, которая ни перед чем не остановится ради своей выгоды.
— А он был прав, — усмехнулась Элиза. — Я хладнокровная сука, и ты ничего от меня не добьешься. Тебе лучше уйти.
— Бен рассказал мне о том итальянском парне, которого ты якобы любила, но сразу бросила, едва почуяла запах денег Бена. Этот парень стоял под твоими окнами и кричал, что ты предала его, а ты только смеялась в ответ. Ты его использовала, хотела, чтобы Бен ревновал тебя, так? И тебе было все равно, что произошло с ним...
Взгляд Элизы заледенел.
— Убирайся вон, — тихо произнесла она. — Пошла отсюда сейчас же.
Мэри поспешила ретироваться.
Элиза скрестила руки на груди. Винсенте попытался ее обнять, но она уклонилась от него.
— Ты дрожишь, — сказал он. — Расскажи, что тогда произошло.
Она лишь покачала головой.
— Что тебя так расстроило? Кто был тот парень?
— Я не могу... не могу...
— Жаль, что ты мне не доверяешь, — печально сказал Винсенте и нежно поцеловал ее несколько раз в приоткрытые губы. — О чем ты не можешь говорить? — спросил он.
— Я не хочу об этом вспоминать!
— Не думал, что у тебя есть тайны от меня. Неужели мы ничего не значим друг для друга?
— Я не знаю. Рядом с тобой я забываю обо всем.
Он кивнул.
— Я чувствую то же самое, но не понимаю, почему ты мне не веришь.
— Не упрекай меня... Есть вещи, о которых я не могу рассказать даже тебе.
21 
