Особенно,... 
81 
— Золото — жизнь, это — совершенство. Оно существует только для нас. — Она бросила цепи на свою грудь, выглядывающую из декольте ее одеяния, и опустила ладони в груду монет, позволяя им сыпаться сквозь пальцы.
Когда она обернулась к зеркалу, Ридстром смог увидеть в отражении двух девочек: одну с рыжими волосами, другую с черными. Это были Сабина и Меланте, обе очень маленькие и наблюдающие за женщиной в немом преданном обожании. Эта женщина их мать. И она совершенно точно безумна…
— Повяжите это над сердцем своим, и вы никогда не столкнетесь с кровью. Позолотите волосы и лицо, и тело, и никто не скажет, что вы не сможете победить. Никто не может украсть у чародейки то, что она защищает. — Ее лицо окаменело. — Она за это убивает.
Чародеи поклоняются золоту, говорила ему Сабина. Он думал, что это всего лишь оправдание жадности, но теперь он видел, откуда это пошло. Вспомнив, каким взглядом она провожала свой головной убор, заброшенный им в воду, он провел рукой по челюсти.
Я куплю ей новый, куплю ей тысячи таких…
Когда глаза Сабины забегали под веками и она слабо вскрикнула, Ридстром тронул ее за плечо, пытаясь разбудить, но тут же отдернул руку, потому что перед ним появилась новая иллюзия.
Кошмар. В прямом смысле.
Ветреной ночью Сабина стояла на краю ямы с женщинами, выстроенными в шеренгу по бокам от нее. На вид ей было четырнадцать или пятнадцать.
Перед ней стояла толпа, в центре которой находился мужчина в черной одежде с вилами. Он приказал, чтобы она на латыни отреклась от своего злого пути.
Нацепив ухмылку, которую Ридстром уже так хорошо успел узнать, она плюнула ему в лицо.
Человек, оскобленный ею, толкнул ее в яму — нет, в могилу.
Мои боги. Остальные люди с вилами ударили других женщин, пока каждая не упала следом за Сабиной. Лопатами их стали закидывать землей. Она не могла дышать…
Казалось, прошла вечность, прежде чем тихий голос донесся сверху. Ее сестра.
— Поднимись, Аби. Встань и оживи!
Ярость сжала горло Ридстрома, пока он смотрел на то, как Сабина бездумно рыла себе путь наверх, слепо двигаясь на голос до тех пор, пока сестра, наконец, не смогла вытащить ее из могилы.
Неудивительно, что Сабина была так упряма. Он думал только об ее предательствах, не понимая на самом деле, что и она столкнулась с ними. Если бы она не была упрямой, она была бы… мертвой. И тогда не находилась бы сейчас с ним. Неужели он проклинал те черты ее характера, которые и позволили ему быть с ней?
Нет. Больше нет.
В сцене иллюзии лил дождь, когда Сабина упала на колени, выплевывая землю. Ланте опустилась рядом, похлопывая ее по спине. Когда дождь смыл грязь с волос Сабины, Ланте приподняла свежую седую прядку и заплакала.
Кулаки демона сжались от поднимающейся в нем ярости. Он должен был бороться за Сабину, должен был защитить девочку, которая выросла его женщиной.
Я отдал бы все, что угодно, чтобы вернуть прошлое и избавить ее от…
Внезапно он уловил незнакомый звук. Он вдохнул воздух и поймал чужой запах поблизости. И только сейчас смог услышать шаги, приближающиеся к ним, но когда огляделся, вокруг была лишь иллюзия Сабины.
— Сабина! — Он потряс ее за плечо. — Проснись!
Он не видел действительность из-за ее иллюзии.
— Сабина, черт побери, просы…
Сабина проснулась от удара боевого топора об голову Ридстрома.
Демон с трудом поднялся, из раны на голове текла кровь. На них напали, по крайней мере, семь вооруженных тиглосов — причудливых полулюдей-полуживотных с выдающимися нижними клыками и змеиной кожей.
Она рванулась, чтобы добежать до Ридстрома, но один из тиглосов швырнул ее через поляну. Ошеломленная ударом о землю, она потерла плечо, моргая. Сабина была очень уязвима, так как не могла защититься иллюзией. И не могла помочь Ридстрому…
Демон все еще находился в сознании. Когда он попытался подняться, один из напавших сказал ему:
— Мы забираем женщину. — Он словно выплевывал слова.
— Ни за что, пока я жив. — Ридстром пододвинулся ближе к ней. — Встань позади меня.
Сабина поднялась, покачиваясь, и направилась к нему, но не успела дойти до него, когда тиглосы снова напали.
Они оттесняли демона к краю утеса, пока он увертывался от атакующих его топоров. Одна дубинка сокрушительно ударила его по руке, другая стукнула по бедру. Когда его ноги подогнулись и он упал на колени, земля под ним стала осыпаться, и кусок скалы треснул. Падая, он успел встретиться с ней взглядом:
81 
