25 
Сэм бросил тревожный взгляд на Роя и Фрэнка, но не стал спорить и позволил Эйнджел усадить себя в машину.
— Я сказал водителю такси, чтобы следовал за нами, — произнес Витторио, садясь за руль.
Эйнджел устроилась сзади рядом с Сэмом. Ее радость от встречи с дедушкой была немного омрачена тем, что он не узнал ее. Но, несмотря на это, Эйнджел держала его за руку, рассказывая об их новом доме, и интересовалась, как он жил все это время.
У Витторио сердце разрывалось от жалости к ней. Он не видел выражения ее лица, но чувство вал, как отчаянно она пытается сделать вид, будто не замечает полного безразличия со стороны старика.
— Я ужасно по тебе соскучилась, поэтому очень обрадовалась, когда ты на днях мне позвонил.
— О чем ты говоришь? Я никогда тебе не звонил.
— Звонил, и мы говорили о твоей поездке.
— Где мы?
— В Италии. Здесь у нас замечательный дом, и…
— Я хочу домой. Кто ты? Почему ты заставляешь меня ехать с тобой? — Старик повысил голос. — Отпусти меня. — Он начал дергать дверцу.
— Сэм, пожалуйста…
— Это опасно, мы должны остановиться, — сказал Витторио, съезжая на обочину. В зеркало он увидел, что следующая за ними машина тоже остановилась.
Рой подбежал к ним, открыл заднюю дверцу и помог Сэму выбраться из машины.
— Помоги мне, — заплакал старик.
— Пусть Сэм едет вместе с нами, — сказал Рой Эйнджел. — Он успокоится.
— Да, сделайте так, как он хочет.
— Садитесь рядом со мной, — предложил ей Витторио.
— Нет, спасибо. Мы почти приехали, — уныло произнесла молодая женщина. Помолчав, она добавила: — Мне следовало хорошо подумать, прежде чем разлучать его с ребятами. Разумеется, он сбит с толку, потому что мы довольно долго не виделись, а потом еще это путешествие… Я слишком многого ожидала. Но все будет хорошо.
Ее наигранная веселость ранила Витторио больше, чем могли бы ранить ее слезы. Но он не мог утешить ее и поэтому лишь сказал:
— Конечно.
Остаток пути прошел в тишине.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Поужинав на кухне, Витторио подождал, пока в доме не станет тихо, и вышел в сад. Эйнджел была там. Она сидела на скамейке под окнами Сэма и задумчиво смотрела на луну. В небе загорались первые звезды.
— Как Сэм? — спросил Витторио.
— В компании Роя и Фрэнка он чувствует себя хорошо, но по-прежнему не узнает меня, — уныло ответила Эйнджел.
— Как давно он в таком состоянии?
— Девять лет. Может, немного больше. Он не всегда такой, как сегодня. Просто я вела себя не лучшим образом.
Возможно, это было правдой, но Витторио не хотел, чтобы Эйнджел винила во всем себя.
— Значит, обычно ему лучше? — мягко спросил Витторио.
— Да, иногда он узнает меня.
— А иногда не узнает, — заметил он. — Должно быть, вам очень тяжело.
— Да, — ответила Эйнджел, — но я знаю, что ему хорошо с Роем и Фрэнком.
— Наверное, их жалованье обходится вам в целое состояние? Полагаю, есть и другие расходы?
— Да, но я не хочу, чтобы Сэм в чем-то нуждался. Он никогда ни в чем мне не отказывал.
— Именно поэтому в вашей жизни и появился Джо? — предположил Витторио.
Эйнджел кивнула.
— Я говорила, что вышла за него из-за денег. Это была честная сделка. Я смогла обеспечить достойную жизнь Сэму, а Джо получил жену-трофей, которую можно было выставлять напоказ. Я делала все, что обещала ему, участвовала в глупых передачах, развлекала его друзей, смотрела на него с обожанием. Поначалу мне было трудно притворяться, но я старалась изо всех сил, потому что дала слово.
— Ради бога, вы не обязаны передо мной оправдываться!
Эйнджел недоуменно посмотрела на него, и мужчина покраснел.
— Я с самого первого дня вел себя так, словно вы были обязаны все мне объяснить. Я обвинял вас в невежестве, и…
— Достаточно, — сказала молодая женщина, взяв его за руку. — Все это осталось позади.
— Я тоже так думал, но, продолжая узнавать вас, всякий раз понимаю, как я был неправ.
— Ладно вам. — Она пожала его руку. — Друзья?
— Да, — ответил Витторио.
— Может, раз мы теперь друзья, перейдем на «ты»?
— Хорошо.
Они молча сидели, держась за руки, затем Витторио попросил:
— Расскажи мне еще о Сэме.
— Он воспитывал меня после смерти моих родителей и всегда заботился обо мне. Глядя на него сейчас, ты бы этого не подумал, но Сэм был настоящим диктатором. Он решил, что я должна учиться в университете, и не терпел никаких возражений.
25 
