Последние отзывы

  14  

Они остались одни. В кабинете наступила тишина.

К его удивлению, Кристина первая сделала шаг. Она пересекла кабинет и подошла к окну.

— По крайней мере, могла хотя бы сказать «Привет, Луис», — произнес он сухо.

— Ты не Луис, ты Антон, — ответила она холодно.

— Полагаю, это значит, что я должен называть тебя сеньора Ордонис? — произнес он.

Кристина повернулась и посмотрела на него.

— Моя фамилия Маркес, — объявила она гордо. — Я всегда была и всегда буду Маркес. Я никогда не носила фамилию Ордонис и буду признательна, если ты перестанешь меня так называть и проинформируешь Кинселлу Лэйн, своего личного секретаря, чтобы она поступала так же.

Кинселла? Бровь Антона вопросительно изогнулась.

— Уже ревнуешь?

— Она твоя любовница, и не трудись это отрицать.

— Любовница? — переспросил Антон. — Кинселла делает свою работу, и делает ее хорошо, не полагаясь на мужчин.

— Если учесть, что Кинселла порхает вокруг тебя, как глупый мотылек, то кто же она еще?

— Она такая красивая и очень старательная, mеи querida. — Антон язвительно улыбнулся. — Вдобавок она лишена предрассудков.

Он поднялся из-за стола.

— Ты знаешь, зачем ты здесь, Кристина, — произнес Антон сурово. — Если ты думаешь, что со мной можно торговаться, то сильно ошибаешься.

— Я не буду делить твою постель с другой женщиной! — воскликнула она.

— Ты будешь делать так, как я тебе скажу, черт возьми! — бросил он в ответ.

Кристина глубоко вдохнула.

— Я не понимаю, как ты можешь желать меня, когда так меня ненавидишь, — выдохнула она.

— И правда, странно. Я и сам задавал себе этот вопрос. Я ненавижу тебя, но заводишь ты меня быстрее, чем любая другая моя знакомая, и это, querida, твоя единственная ценность. Так что будь умницей и пользуйся этим, вместо того чтобы задавать вопросы. А теперь подойди и сядь.

Антон выдвинул одно из черных кожаных кресел, стоявших вдоль стола, затем поднял трубку телефона.

— Кинселла, пожалуйста, сделайте нам кофе, — произнес он. — Бразильский, и покрепче…

Ни один мускул не дрогнул на лице у Кристины, когда Антон повернулся к ней. Его глаза казались почти черными. Кристина вся сжалась, когда Антон стал медленно приближаться к ней, как холеный лоснящийся лев к своей добыче. Она осторожно попятилась.

— Антон…

— Луис, — поправил он и провел пальцами по ее бровям, а потом привлек к себе. Какое-то время они смотрели друг на друга, потом Антон наклонил голову и поцеловал ее.

Этот поцелуй не был слишком приятным или особенно страстным, но, когда Антон снова поднял голову, Кристина вся трепетала.

— В настоящий момент у нас есть выбор, — произнес он спокойно. — Мы можем попытаться вести себя как цивилизованные люди и сесть за стол, чтобы обсудить дела. Или можем пойти другим путем, через ту дверь, вон там… — он показал на дверь, — которая ведет в жилую часть, найти ближайшую кровать и обсудить вначале эту часть дела. А каким путем пойдет наше общение — решать тебе.

Решать ей? У Кристины все смешалось в голове.

Он все еще обнимал ее, а руки Кристины покоились у него на груди. Через облегающий жилет Антона она чувствовала, как играют его мышцы, как все быстрее бьется его сердце, подсказывая ей, какой путь предпочел бы Антон.

— Трудный выбор? — поинтересовался Антон, когда пауза затянулась. — Нужна помощь?

Прежде чем Кристина сообразила, что он имел в виду, Антон снова наклонился и поцеловал в уголок ее губ. Вздох вырвался у нее из груди, когда одним неосознанным движением она резко повернула голову, стараясь поймать его губы своими, но Антон опередил ее и, проведя губами по горящей щеке, нашел ее ушко и нежно сомкнул зубы на мочке. Кристину накрыла горячая волна наслаждения, она вздохнула и, придвинувшись ближе, дрожащими пальцами обняла Антона за плечи, а затем за шею.

Он тихо засмеялся. Кристина не поняла, что это всего лишь насмешка, пока Антон не отпустил мочку ее уха и прошептал:

— Дело всегда предшествует удовольствию, querida, любая уличная шлюха должна это знать.

Понадобилась целая вечность, чтобы Кристина поняла, что он уподобляет ее проститутке. Она резко высвободилась. Не говоря ни слова, Кристина на ватных ногах подошла к креслу, которое Антон выдвинул, и села.

Антон вывел ее из равновесия — он ясно это видел. Ее темные глаза, подернутые пеленой душевной боли, выделялись на бледном лице. Антон должен был испытывать удовольствие, но, к удивлению, его чувства были прямо противоположными. Шесть лет назад эта женщина жестоко поступила с ним, разрушила его веру в любовь. Если сегодняшний поступок и был его местью, то Антону не нравилось то, что он сейчас чувствовал.

  14