ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  35  

— Крючок! — позвал Туран.

Бандит молчал.

Пленник повторил громче:

— Эй, слышишь!

— Чего тебе? — невнятно откликнулся Крючок.

— Кто такой Пузырь?

— Торговец, — пояснил бандит, едва ворочая языком. Сок мамми уже попал в кровь. — Арбузник. Арбузы продает, жирняк.

— А Рюрик?

— Заткнись, шакаленок.

— Сейчас я заткнусь, — пообещал Туран. — Но ты сначала ответь: кто такой Рюрик?

— Притон держит. — Теперь Крючок говорил совсем неразборчиво. — Большой притон, «Под Мостом» называется. Там нанять можно… — Вдруг он громко засмеялся.

Это был чистый детский смех, Туран даже вздрогнул — настолько неожиданно он прозвучал. Приоткрыв рот, Крючок откинулся назад, упер локти в одеяло и забормотал. Потом улыбнулся Турану, лег на спину и притих.

Стемнело, на Мосту зажглись огни. Между плетеными домами разгуливал народ, с гудением проезжали машины. Поскрипывали плохо смазанными осями телеги, где-то визгливо ругались женщины.

— Геда! — вдруг сказал Крючок, подняв к небу руку. — Брат, прости, я не смог. Испугался, с этими зверями пошел…

Слова превратились в неразборчивое бормотание, Крючок хлопнул ладонями по одеялу, пытаясь встать, но так и остался лежать.

Ждать дальше было бессмысленно. Туран выгнулся дугой; суставы заскрипели, лицо покраснело от напряжения, но он сумел просунуть кисть под штанину и сорвал с ноги цепочку. Отдышавшись, нащупал выпавшее из штанины оружие. Разрезать веревки оказалось легко — стилет был острым. Туран быстро освободился, размял запястья и выпрямился. Позвоночник хрустнул. Чтобы поменьше привлекать внимание, он опустился на корточки и подполз к бандиту.

Крючок, лежа на спине, блаженно пялился в небо. По подбородку текла слюна, пленника он не замечал. Туран занес стилет, чтобы вонзить в шею бандита. Замер. Лопоухий сейчас беспомощен, как младенец. Хотя неизвестно, сколько продлится действие кактусового наркотика. Бандита надо убить. Хорошо, если Крючок проваляется до утра, но что, если он вскоре очухается и поднимет тревогу? Нужно прирезать его — никакой жалости. Чтобы убить чудовище, стань чудовищем. Кончик стилета коснулся острого кадыка… и Туран убрал оружие. Тихо выругавшись, ударил клинком в одеяло рядом с головой бандита. Он много раз дрался с Крючком, но это были обычные кулачные бои, точно так же иногда развлекались батраки на ферме отца. Лопоухий не сделал ему ничего плохого, даже был по-своему добр.

Еще некоторое время Туран сидел возле Крючка, потом пробормотал:

— Пес с тобой, живи.

Вскоре стемнело окончательно. Туран забрал у Крючка дробовик, снял с ремня нож, пистолет, коекак стащил с бандита патронташ и стал пробираться между машинами к гостинице, стоящей рядом с выходом на проезжую часть Моста. В небе мерцали звезды, из Донной пустыни порывами налетал ветер.

Хорошо, что Крючок, прежде чем вырубиться, успел рассказать о Пузыре и Рюрике. Теперь Туран знал, где искать атамана Макоту.

Глава 8

— Слышь, ну ты загнул! — Макота постучал кула—С ком по прилавку. — Сто монет за сотню фляжек — это чё за цена?

Фляжками на Мосту называли арбузы, и Пузырь был самым крупным торговцем. Ему принадлежали четверть висячих садов Моста и большой склад неподалеку от Квадрата, на него работали множество батраков и лавочников, но ради того чтобы пообщаться с дорогим гостем, он лично вышел к прилавку.

— Десять по десять, — повторял торговец, ласково щурясь, отчего глазки на заплывшем красном лице превратились в щелки. — Сто монет, такая теперь цена, добрый Макота. Одна фляжка — одна монета, десять по десять фляжек — десять по десять монет. Это хорошая цена.

— Если за одну — монета, так за сотню скидка должна быть, — отрезал Макота. — Семьдесят даю.

— Ни-ни-ни, семь по десять никак нельзя, атаман Макота! — Казалось, Пузырь сейчас расплачется от желания угодить клиенту. — Десять по десять, меньше не можем!

Макота выпятил челюсть, прикидывая, как будет лучше — врезать по круглой роже или сразу засадить торговцу пулю в лоб. Пузырь щурился, жалостливо улыбался, мял передник — и цену не опускал. Рука атамана лежала на револьвере, но он не решался вытащить оружие из кобуры. За спиной Пузыря была стена, сплетенная из высушенных арбузных стеблей. В стене имелись отверстия, много отверстий. Атаман понятия не имел, сколько стволов сейчас направлено на него и Каланчу с Морзом, которые переминались рядом. Пузырь мог поставить там одного вооруженного батрака, троих, пятерых… а может, и вовсе никого. Хотя последнее — вряд ли. Уж ради самого атамана Макоты жирняк точно позвал нескольких подручных.

  35