Особенно,... 
55 
Караван приближался к светлой прогалине между холмами. Показав левее, на гладкую равнину, проводник спросил:
— Видишь?
— Ну? — сказал Крючок. — Равнину вижу.
Туран, слушавший разговор, добавил:
— Там ничего нет.
Людоед покачал головой и принялся рассказывать, как определить, что впереди поле медуз, где ни человек, ни зверь не пройдут. Его внимательно слушали, Крючок даже жевать перестал. Из рассказа получалось, что место, занятое медузами, можно отличить по едва заметной маслянистой пленке, затянувшей поверхность ила. Ночью или в пасмурный день ее почти не видно, но на солнце она радужно поблескивает, если же темно — надо разжечь факел или включить фару и направить луч на ил.
Вскоре проводник велел остановить повозку, хотя до светлой прогалины они еще не доехали. Он спрыгнул на ил, пройдя вперед, наклонился, воткнул палец в поверхность, вынул и лизнул.
— Такыр.
— Чего? — не понял Крючок.
— Такыр, — повторил людоед. — Оазис рядом. Люди пустыни там. — Он еще раз ткнул пальцем в ил, потер его о ладонь и вернулся к повозке.
— Такыр — это почва? — догадался Туран. — Впереди кочевники? Или просто где-то рядом?
— Рядом. Такыр сырой. В оазисе жизнь, вода.
— Вода! — оживился слушавший их разговор Морз. — Где он, за холмами теми где-то? Так давайте туда!
Така покосился на него и покачал головой:
— Оазис не тебе. Ты чужак. Все вы чужаки. Там народ мой. Люди пустыни живут. Така живет.
Туран переспросил:
— Такыр сырой — значит, оазис рядом?
Проводник кивнул.
— А раз так, то и кочевники рядом? Напасть могут?
Така, ничего не ответив, забрался на повозку. Ударив маниса шестом, Крючок снял с плеча обрез и положил на колени.
* * *
Оазиса Туран так и не увидел, зато после полудня Корабль отчетливо проступил над ровным, как натянутая нить, горизонтом, надвое рассекавшим мир.
Макота, высунувшись из люка в крыше «Панча», разглядывал Корабль в бинокль. Грузовик поехал быстрее, атаман прокричал:
— Кучерявый, слышь! Мы раньше тудой-сюдой сворачивали, петляли, а теперь чего прямо вперед прем?!
Така, не оглядываясь, покивал:
— Вперед, ага. Корабль впереди, к нему едем.
Макота поморщился, но больше ничего не сказал и снова приник к биноклю, а чуть позже приказал всем остановиться.
Машины с повозками встали; бандиты, спрашивая друг друга, что случилось, полезли наружу.
— Всем обратно! — заорал атаман. — Назад, сказал! По кабинам сидеть, начеку быть! Кромвель, а ты сюда! Трубу свою возьми!
Высокий охотник подошел к «Панчу», Макота улегся животом на краю, свесив голову, стал что-то ему втолковывать. Кромвель кивнул и направился к стоящей впереди повозке с клеткой Турана. На груди бандита висела сложенная подзорная труба, в глазу поблескивал монокль в тонкой золотой оправе, с треснувшим стеклышком. Кинув на пленника равнодушно-презрительный взгляд, Кромвель забрался на клетку и стал разглядывать в трубу иссеченную узкими трещинами равнину, лежащую между караваном и Кораблем. Тем же самым, только при помощи бинокля, занимался на кузове грузовика Макота.
Туран отполз в сторону, чтобы спина Крючка не закрывала обзор. Равнина как равнина. Что Макоту насторожило?
Атаман окликнул Кромвеля. Тот опустил трубу и покачал головой. Макота проворчал:
— Я тож ничего не вижу. А чё ж меня гложет тады, а? — Он положил ладонь на грудь. — Прям печет тут. Эй, кучерявый!
Проводник не отреагировал, и атаман крикнул громче:
— Людоед, ползуна тебе в задницу! Така!
Тот наконец оглянулся.
— Ты через это место караваны водил уже?
Присевший на корточках Кромвель недобрым взглядом уставился на Таку сверху.
— Такие великие — не-е, — протянул людоед. — У тебя сильный караван, Большая Шапка, много машин. Така другие водил, меньше.
— Через вот это самое место? — уточнил атаман, показав вперед.
Проводник кивнул. Кромвель слез с клетки; оттолкнув Крючка, прыгнул на камни и пошел к своей телеге.
— Так, ладно, — решил Макота. — Все, слухайте! Стволы наготове. Говорят, людоеды щиты делают из высушенных водорослей Соленого озера, так те щиты даже пулю держат, если из пистолета. Глядеть по сторонам внимательно, ясно? Едем. Вы двое, — он показал на мотоцикл, — вперед, на разведку. Но так держаться, чтоб я вас отседова видел.
55 
