20 
В прекрасном настроении она двигалась вместе с толпой, впитывая в себя беззаботную городскую жизнь. Оставив позади шумную площадь, она миновала особняк испанского посла и оказалась на узкой улочке, ведущей к реке. Сильвия ускорила шаг, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.
Сказав себе, что она постоит на пристани всего несколько минут, только посмотрит на пароходы, а потом сразу вернется домой, Сильвия ускорила шаг, чтобы поскорее добраться до воды. Наконец ее взгляду открылась пристань, и она рукой прикрыла глаза. В гавани стояли самые разные суда: шаланды, каноэ, крытые ялики, огромные плоскодонки и ее любимые колесные пароходы.
Сильвия была так очарована этой необычной смесью плавучих средств, стоявших на спокойной мутной воде, что даже не заметила, что она единственная на пирсе женщина, пришедшая сюда без сопровождения. Она проходила мимо салунов, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые бросали на нее мужчины, потом увидела продавца пралине, и у нее потекли слюнки. Она обожала это лакомство. Подозвав к себе негра-продавца, Сильвия сняла перчатки и, выбрав самую большую конфету, отправилась дальше, не обращая внимания на окружающих.
— Это что за явление? — прогремел у нее над ухом пьяный голос. Сильвия спокойно посмотрела на высокого широкоплечего мужчину. — Ты очень сладкая девочка! — Он протянул к ней руки, чтобы схватить ее.
Сильвия отскочила в сторону, но в этот момент двое других мужчин преградили ей путь. Покачиваясь на нетвердых ногах, они обступили ее со всех сторон.
— Иди сюда, — поманил ее один из них, обнажив в ухмылке прокуренные зубы.
— Убирайтесь вон! — Сильвия гордо вздернула подбородок.
— Сколько ты хочешь? — спросил высокий головорез. — Идем в гостиницу и возьмем номер. — Он схватил ее за руку. Недоеденное пралине упало на землю.
Внезапно догадавшись об их намерениях, Сильвия закричала и начала отбиваться. Но незнакомец схватил ее за тонкую талию, сжал грязными пальцами ее подбородок и потянулся к ее губам.
— Милочка, ты самая хорошенькая из всех, кого я когда-либо видел. Когда с делом будет покончено, я куплю тебе целую коробку сладостей. А сейчас идем.
Сильвия брыкалась и кричала, умоляя прохожих освободить ее из рук этих негодяев. Но те лишь ухмылялись и проходили мимо. Сильвия почувствовала, как огромный мужчина засунул ее под мышку, словно она была мешком с мукой, и куда-то поволок.
В этот момент подкатила черная блестящая карета, и из нее выпрыгнул высокий джентльмен в вечернем костюме. Четыре больших шага, и его кулак врезался в красное лицо здоровяка. Тот от изумления выпустил свою пленницу. Вскрикнув от боли, гигант пошатнулся и получил мощный апперкот в нижнюю челюсть.
— Беги! — крикнул ее спаситель, и его кулак снова врезался в окровавленное лицо мужчины. — Беги, девочка! — приказал он, прежде чем двое других пьяниц набросились на него. Словно в столбняке, Сильвия наблюдала, как два головореза скрутили незнакомцу руки, а третий нанес ему в живот несколько сокрушительных ударов. Он застонал, но сумел вырваться и вцепился в горло коротышке, державшему его. Наконец тот не выдержал боли и отпустил ее спасителя.
И тут началось настоящее побоище. Сильвия, не долго думая, ввязалась в драку, раздавая удары направо и налево, но вдруг увидела, как один из нападавших выхватил нож, и громко закричала. Длинное сверкающее лезвие угодило молодому человеку в бровь, и тотчас хлынула кровь, заливая лицо незнакомца.
Каким-то чудом ему удалось выбить нож из рук атакующего, и он упал на землю. Сильвия, не медля ни секунды, схватила нож и, улучив момент, кинула своему спасителю. Улыбаясь, молодой человек наставил нож на троицу, подняв другую руку в приглашающем жесте.
— Подходите, — сказал он. — Кто первый? Один шаг — и я перережу ему горло, — предупредил он, не сводя глаз с нападавших. Троица в страхе переглянулась. А Сильвия смотрела только на своего спасителя. На его улыбающемся лице были написаны бесстрашие и уверенность в себе. Она даже не заметила, когда головорезы, испугавшись, убежали, как побитые собаки.
Незнакомец стоял, широко расставив ноги, губы его кривила ленивая ухмылка, черные глаза на загорелом лице горели азартом. Его смокинг был распахнут, белая кружевная рубашка порвана, обнажая загорелую грудь, поросшую черными кудрявыми волосами. Рана на лбу продолжала кровоточить, нижняя губа была рассечена. Брезгливым жестом он швырнул нож в реку и, вынув из кармана белоснежный носовой платок, приложил его к ране. Сильвия внезапно обрела дар речи:
20 
