72 
— Нечего рассказывать, Белл, — хмуро ответил Хилтон и вышел из спальни.
* * *
Ровно в девять часов в дверь комнаты Хилтона постучали, но он к этому времени уже проснулся от сильного озноба. Джаспер со счастливой улыбкой на лице вошел в комнату.
— Рад снова видеть вас, хозяин, — сказал он, подходя к кровати. Но тут улыбка исчезла с его лица. — Мой мальчик заболел! — испуганно вскрикнул он. Быстро поставив поднос с завтраком на ночной столик, он дотронулся до лба Хилтона.
— Привет, Джас, — произнес Хилтон, стуча зубами. — Я, кажется, простудился.
— Да у вас жар! — Слуга укрыл Хилтона стеганым одеялом. — Я позову миз Белл.
Через несколько минут бабушка ворвалась в залитую солнцем комнату и склонилась над внуком.
— Дорогой! — вскричала она взволнованно, откидывая с его лба мокрые от пота волосы. — Что с тобой?
— Не надо беспокоиться, Белл. Я подхватил малярию в болотах Флориды, и время от времени она дает о себе знать.
— Принеси стеганые одеяла, Джаспер! — распорядилась Белл. — Сейчас мы тебя согреем, Хилтон, — улыбнулась она внуку.
Хилтона, несмотря на три теплых одеяла, почти весь жаркий летний день сотрясала дрожь. Лишь к вечеру ему полегчало. Открыв глаза, он увидел бабушку, сидевшую около его постели, и Джаспера, стоящего у окна.
— Белл, попроси повара сварить мне рис, — сказал Хилтон, и бабушка немедленно поднялась.
— Все, что захочешь, мой ангел. — Белл вытерла носовым платком его мокрый лоб.
— Рис — это все, что я хочу. — Бабушка кивнула и ушла. — Джас, будь добр, приготовь мне ванну.
— Бегу. Ванна поможет моему мальчику. — Старый слуга вышел из комнаты.
* * *
Сильвия была в кладовой и не слышала, как прозвенел колокольчик, и открылась дверь. Она вернулась в зал и, усевшись на высокий стул, стоящий у прилавка, начала просматривать каталог, не подозревая, что в помещении она не одна.
Мужчина старался не шевелиться, чтобы она не услышала его, и был благодарен судьбе за то, что мог смотреть на нее, пока она не заметила его присутствия.
Какая же она красавица! Ее длинные густые волосы были зачесаны в высокую прическу, из которой выбивались отдельные локоны, падая ей на лицо и шею. Прикусив губу, она листала страницы каталога. На ее левой щеке, как раз под густыми ресницами, темнело небольшое чернильное пятнышко. На ней было простое платье из набивного ситца в розовые и белые цветочки. Лиф платья застегивался до самого подбородка, но она из-за жары расстегнула несколько верхних пуговиц, и время от времени обмахивала лицо веером. Капли пота покрывали шею, и от этого ее золотистая кожа блестела.
У него перехватило дыхание. Таких женщин он никогда еще не видел, и он желал ее с такой страстью, что у него подгибались колени.
— Сильвия, — позвал он, подходя к ней.
Она посмотрела на него, вздрогнула, и каталог упал на пол.
— Рэндольф!
— Да, это я, — сказал он заплетающимся языком.
— Что ты здесь делаешь? — Она вскочила со стула и вышла из-за прилавка. — Ты должен был сегодня отправиться в путешествие!
— Я увидел тебя — и остался. Джинджер уехала без меня. — Он подошел еще ближе.
— Ты пьян, — брезгливо скривилась Сильвия, отступая в глубь торгового зала.
— Нет… нет… — бормотал он. — Я… я хочу тебя, и пришел сказать тебе об этом.
— Немедленно убирайся отсюда, Рэндольф Бакстер! Я не желаю тебя видеть.
— Не говори так, Сильвия, пожалуйста. — Он шагнул к ней.
Сильвия отступила. — Я пришел сказать тебе, что допустил ошибку, дорогая. Мне не надо было их слушать, я должен был жениться на тебе.
— Пожалуйста, уходи, Рэндольф.
— Сильвия, я люблю тебя. Я хочу тебя. Я очень богатый человек, дорогая. Я куплю тебе красивый дом. Ты будешь купаться в роскоши, одеваться у самых лучших портних.
Сильвия побледнела от ярости.
— Ты отвратительный пьяница! Ничтожество! Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей? Я правильно поняла тебя, Рэндольф Бакстер?
Он кивал головой, лицо его расплылось в пьяной улыбке.
— Ты можешь поехать со мной прямо сейчас. Мы остановимся в отеле, пока я не подыщу для тебя подходящий домик. — Его улыбка стала еще шире. — Мы поедем в отель «Конде». Мы займемся любовью…
— Убирайся отсюда, отвратительный грязный развратник!..
— Нет, дорогая. Я люблю тебя. Я должен тебя иметь. Я никогда не любил Джинджер, и ты это знаешь. Я любил только тебя и никого больше.
— Рэндольф, я хочу, чтобы ты ушел. У тебя жена и ребенок, но даже если бы их не было, я не желаю иметь с тобой дела. — Сильвия уперла руки в стройные бедра. — Ты убил моего отца! Безжалостно застрелил его. И по одной только этой причине я буду ненавидеть тебя до самой смерти!
72 
