Особенно,... 
75 
– А если я проголодаюсь до девяти часов?
– Это, моя дорогая, меня не волнует.
– Подожди-ка, – Сабелла повысила голос. – Я думаю, что...
– Меня не интересует, о чем ты думаешь.
– Девять – это очень поздно, – почти закричала Сабелла. – Я хочу ужинать в восемь.
– Нет. Мы ужинаем в девять.
– Восемь!
– Запомни: это я отдаю приказы, а ты подчиняешься им. В девять, внизу.
Сабелла пришла в ярость и проводила мужа проклятиями, дав себе слово, что при первой же возможности сбежит от него.
Немного остыв, Сабелла огляделась вокруг. Пройдя через дверь в залитую солнцем спальню, она внезапно остановилась.
В центре комнаты стояла огромная красного дерева кровать с золотистым бархатным покрывалом. Подойдя, она осторожно присела. Ряд высоких – от потолка до пола – окон открывал вид на Тихий океан. Сабелла резко поднялась на ноги.
Нахмурившись, она гадала, много ли женщин побывало в этой постели. Впрочем, ей шее равно, абсолютно все равно. Дюжина, сотня – какая разница.
Сабелла решила, что не позволит Берту прикоснуться к ней сегодня. Будь она проклята, если разрешит любить себя в той же постели, где он лежал с другими. Сегодня ночью она больше не будет его игрушкой.
Мечтая наказать Берта за то, что он выставил ее на всеобщее обозрение, презирая себя саму за притворство, Сабелла твердо решила: сегодня ома не поддастся Берту! Несмотря на волчий голод, Сабелла терпеливо дождалась, пока стрелка часов не отсчитала двадцать минут десятого и только потом спустилась вниз.
Сегодня вечером, как чувствовала без особой радости Сабелла, она была особенно хороша в новом платье из черного» бархата. Золотистые волосы подняты наверх и заколоты – она больше их не распускала, зная, что именно это нравится Берту. Огромная черная жемчужина на черной же бархотке украшала ее шею.
Сабелла хмуро изучала свое отражение в зеркале. Платье было куплено во время их медового месяца в Сан-Франциско, и она ни разу до сегодняшнего дня не надевала его. Ее немного беспокоило большое декольте. Она совершенно забыла о нем, иначе взяла бы с собой что-нибудь более приличное. Впрочем, не имеет значения, что на ней надето – Берт этого не заметит. Он и ее саму больше не замечает.
Она вошла в ресторан и остановилась, услышав знакомый голос. Повернувшись, она увидела Берта, стоящего за стойкой бара.
Он был удивительно красив в прекрасно сшитом смокинге с белой гвоздикой в петлице. Волосы подстрижены и уложены, загорелое лицо гладко выбрито.
На секунду его дымчато-серые глаза вспыхнули, но мгновенно вновь стали чужими и холодными словно лед. Берт смотрел будто сквозь нее.
Сабелла застыла на месте, ожидая, пока Берт допьет ликер.
Наконец он подошел к ней, молча взял под руку и повел в обеденный зал, где их ждал столик с видом на океан.
Берт выбрал блюда, требующие долгого приготовления. Пока они ждали, он вел легкомысленный застольный разговор, предназначенный не для нее, а для окружающих. Ужин тянулся долго. Казалось, Берт не торопится уходить. Но Сабеллу это устраивало. Она радовалась, что Берт медленно потягивает кофе с коньяком, хотя к этому времени они оставались единственными посетителями ресторана. Подобная медлительность, решила Сабелла, означает, что Берт не стремится к близости этой ночью.
Вернувшись в номер, Берт прямиком направился к встроенному в стену шкафчику с крепкими напитками, а Сабелла прошла в спальню, даже не пожелав ему спокойной ночи.
Убежденная, что сегодня ночью она свободна, Сабелла быстро стянула черное платье, корсет, белье и уже надевала ночную рубашку, когда Берт вдруг оказался рядом. Он грубо задрал рубашку, снял ее и швырнул на пол. Сабелла замерла.
Берт наклонился, поцеловал нежную кожу у основания шеи и обнял Сабеллу. Тонкая ткань его смокинга коснулась ее обнаженной спины. Сабелла закрыла глаза и начала молиться про себя, чтобы Берт оставил ее в покое, а сам развлекался с другими и в другом месте. Сжав зубы, Сабелла повторяла про себя: «Я не буду отвечать ему. Я не буду отвечать ему. Я не буду отвечать ему».
– Нет, будешь, – Берт словно прочитал ее мысли. Он стал целовать, возбуждая ее, пока Сабелла не потеряла голову.
Они подошли к кровати. Положив руки на горячие бедра Сабеллы, Берт посадил ее перед собой, заведя ее руки и ноги себе за спину.
Они медленно двигались в унисон, а прохладный осенний бриз, ворвавшийся в спальню через полуоткрытое окно, ласкал их обнаженные тела. Сильный, напоенный морем ветер шевелил тяжелые бархатные занавеси, задувал внутрь опавшие листья, играл длинными золотистыми прядями волос, которые распустили руки Берта.
75 
