235 
Дюнуа нахмурился. Он сразу же узнал Катрин и стал кого-то высматривать рядом с собой, но не нашел и недовольно пожал плечами.
– Я приказал, чтобы до вашего приезда эта женщина оставалась в заточении и вы сами решили бы затем ее судьбу. Месяц назад она появилась здесь в лохмотьях, умирая от голода, но один из капитанов ее узнал. Он уверял нас, что она знатная дама и очень близкая подруга Филиппа Бургундского. Поэтому ее сочли шпионкой.
– Неправда! Я только хотела быть рядом с жителями этого осажденного города и умереть вместе с ними! – воскликнула Катрин с жаром, заставившим Жанну пристальнее взглянуть на нее. Фиалковые глаза Катрин и голубые Девы на мгновение встретились, и Катрин почувствовала к ней необыкновенное доверие. Во взгляде Жанны было столько доброты и искренности, что молодая женщина тут же забыла обо всех своих злоключениях и робко улыбнулась в ответ на ее прекрасную, теплую и дружескую улыбку.
– Как тебя зовут? – спросила Дева.
– Катрин, знатная дама.
Улыбка озарила лицо Жанны. Она радостно тряхнула коротко остриженной головой.
– Я не знатная дама, а простая сельская девушка, и мою младшую сестру тоже зовут Катрин, как и одну из моих дорогих святых. И если твоя судьба зависит от меня, то ты – свободна. Надеюсь, здесь найдется добрая душа, которая позаботится о тебе, ибо мне это доставило бы радость. Мы еще встретимся…
Тут же все заспорили, кто займется пленницей. Ее освободили от пут, сняли с этой отвратительной повозки и набросили на плечи неизвестно откуда взявшийся плащ. Даже те, кто еще месяц назад требовал ее смерти, ссорились из-за нее, за право оказать ей гостеприимство. Тем временем Жанна и ее эскорт спешились перед собором, где молодая девушка собиралась помолиться, как она это обычно делала каждый вечер, на закате. К ней подошла высокая дородная женщина в дорогом бархатном наряде с золотыми украшениями.
– Доверьте мне вашу пленницу, Жанна, – произнесла она. – Я мать казначея Жака Буше, в доме которого вы должны остановиться. Я сумею позаботиться о ней.
Жанна благодарно улыбнулась ей.
– Хорошо, – просто ответила она. – И да благословит вас Господь!
И она вошла в огромную церковь, держа высоко над головой белое знамя, в сопровождении своей свиты. А мадам Матильда Буше взяла Катрин за руку и повела ее за собой; толпа сочувственно расступалась перед ними.
– Идемте, бедняжка, вы очень бледны и нуждаетесь в отдыхе.
Катрин нехотя двинулась за ней, часто оборачиваясь, чтобы еще раз увидеть серебристые доспехи Жанны, с трудом различимые в сумраке портала. Заметив это, Матильда улыбнулась.
– Идемте же, – сказала она. – Вы скоро вновь увидите ее, ведь она остановится в нашем доме.
Покорившись, молодая женщина последовала за своей покровительницей. Проходя мимо городской больницы, недалеко от собора, она заметила над входом коленопреклоненную статую с огромными крыльями.
– Однажды, – сдавленным голосом произнесла она, – давно, когда я была еще маленькой, одна цыганка предсказала мне встречу с ангелом! Как вы думаете, мадам, наверное, Жанна и есть тот ангел?
Матильда остановилась и с неожиданной симпатией взглянула на свою гостью. Если прежде ею руководило одно лишь желание понравиться освободительнице Катрин, то теперь молодая женщина, избежавшая гибели, пробудила в ней интерес.
– Несомненно, – ответила она серьезно.
Жак Буше, королевский казначей в Орлеане, жил у ворот Роньяр, выходивших на запад. У него был красивый высокий дом, в котором все говорило о богатстве: и резные коньки крыш, и красивые наличники, и затейливые цветные витражи, и островерхие башенки на стенах. Из его высоких окон был виден вал и большая часть неприятельского лагеря. По ту сторону рва, между Луарой и воротами Барьер на севере, воины Солсбери, убитого в начале осады, затем Толбота и Суффолка возвели пять бастилий – мощных деревянных укреплений с башнями; главное из них, прикрывавшее подступы к реке, называлось бастилия Сен-Лоранс. Стоя у окна отведенной Катрин комнаты, Матильда показала ей на яркий флажок графа Джона Толбота, трепетавший на свежем ветру. В ночной темноте при свете луны можно было разглядеть весь неприятельский лагерь, часовых и разноцветные палатки между бастилиями. Все вокруг было выжжено, срыто до основания и напоминало лысый череп.
– Им приходится не легче, чем нам, – сказала новая подруга Катрин, указывая на мощные укрепления врага. – Они голодают. С тех пор как знаменитый обоз с запасами сельди прорвался к ним сквозь кордоны герцога Бурбонского, они больше ничего не получали и теперь голодны как волки. А мы, осажденные, хвала Господу и Жанне, сегодня вечером поедим как следует.
235 
