86 
Наступил ноябрь, холодные ветры задули с севера, а между тем Мэри расцветала как цветок весной. Темные глаза ее светились каким-то внутренним теплым светом, на бледных щеках появился румянец. Клей не знал, кажется ли ему или на самом деле жена хорошеет день ото дня и выглядит все счастливее. Он и понятия не имел о том, что этот внутренний свет, этот блеск в глазах имел свое объяснение. Мэри Эллен хранила чудесную тайну.
Она подозревала, что беременна, но не хотела ничего говорить мужу, пока не будет уверена в этом.
В первых числах ноября Мэри Эллен записалась на прием к доктору Кейну, с которым рука об руку трудилась в госпитале, и тот подтвердил ее догадку.
– Вы в самом деле беременны, миссис Найт. Полагаю, ребенок должен родиться в начале июня.
– Ах, доктор! – воскликнула Мэри. – Я так вам благодарна.
– Не меня вам надо благодарить, а вашего мужа. – Кейн добродушно улыбнулся. – Должно быть, вы зачали в первую брачную ночь, – задумчиво проговорил он, загибая пальцы, и Мэри Эллен почувствовала, что краснеет.
– Похоже на то. – Вскочив со стула, она уже хотела покинуть тесный кабинет, но врач остановил ее:
– Подождите. Сядьте, и давайте немного поговорим. Мэри Эллен кивнула и послушно села. – В чем дело, доктор Кейн? Почему вы нахмурились?
– Разве? А я и не заметил. – Кейн наклонился над столом и не спеша снял очки. – Не хочу вас расстраивать, но врачебный долг велит мне сообщить вам, что у вас могут быть очень трудные роды. Некоторые женщины созданы для того, чтобы рожать детей, иные – нет.
Теперь Мэри Эллен тоже нахмурилась:
– Я что, не могу...
– Конечно, можете. Просто когда наступит срок, вам, возможно, придется перенести немало страданий...
– И это все? – Лицо Мэри Эллен снова сияло, она быстро поднялась. – Я могу пережить боль, как и любая другая женщина. – Темные глаза ее возбужденно блеснули. – Не бойтесь, я не стану вести себя как капризный ребенок.
– Знаю. – Кейн кивнул. – Только обязательно позаботьтесь о том, чтобы при первых же схватках послали за мной.
– Я непременно так поступлю, доктор. С нетерпением жду нашего свидания в назначенный счастливый день!
Мэри Эллен прямо-таки не терпелось сообщить Клею, что у них будет ребенок.
Этот день тянулся особенно долго, и, когда работа в госпитале закончилась, она надела длинный шерстяной салоп, накинула на голову капюшон и вышла на крыльцо.
Молодой адъютант Найта энсин Бриггз тут же шагнул ей навстречу:
– Добрый вечер, миссис Найт. – Он приветливо улыбнулся. – Капитан Найт пока занят и просил меня отвезти вас домой. – С этими словами энсин кивнул в сторону ожидавшего экипажа.
– Спасибо, Бриггз. – В голосе Мэри Эллен прозвучало разочарование, вызванное невозможностью поделиться с Клеем чудесной новостью немедленно, но оно вскоре прошло. Так даже лучше, гораздо лучше. Разве не замечательно сказать Клею об этом, когда они останутся вдвоем? Клей, конечно, будет счастлив не меньше, чем она.
Ни насупленное небо, ни ледяной дождь не смогли испортить Мэри Эллен настроение. Всю дорогу до Лонгвуда она улыбалась, а когда вошла в дом, то, протянув верному Тайтусу салоп, первым делом спросила, где ее муж.
– В кабинете, – коротко ответил Тайтус, и Мэри, ослепленная счастьем, бросилась туда, даже не заметив озабоченности в глазах старика.
Но едва она вошла в освещенный огнем камина кабинет, как сразу все поняла. Холодок страха побежал у нее по спине – то, чего она боялась вот уже много недель, случилось. Хотя Мэри Эллен гнала от себя мысль о неизбежном расставании, правда была слишком очевидной.
Клей уезжает.
Увидев жену в дверях кабинета, Клей поднялся. Выражение его лица вмиг стало иным – мягче, нежнее.
Едва он обошел массивный стол, как Мэри Эллен бросилась ему навстречу. Клей прижал ее к себе и стал гладить по светлым волосам.
Мэри Эллен казалось, что она вот-вот утонет в своем горе. Ей хотелось крикнуть ему, чтобы он молчал, чтобы не произносил вслух роковых слов, но она знала, что это бесполезно.
И все же он не мог покинуть ее, покинуть сейчас, когда она ждет от него ребенка и он, как никогда, нужен им обоим.
Мэри Эллен ничего не сказала, она лишь втянула носом воздух, чтобы его запах остался с ней до того дня, как он вернется к ней.
Касаясь губами ее виска, Клей сказал:
– Любовь моя, я уезжаю из Мемфиса.
Не желая его отпускать, она крепче сжала его в объятиях.
86 
