119 
– Я тебя понял.
Из гостиной доносился пронзительный голос адвоката, который доказывал двум разным федеральным агентам, что на Дэвиса нельзя давить, в то время как каждый представитель своего ведомства старался выяснить какие-то детали этого дела.
Фейт с облегчением выдохнула. Уокеру не придется прямо сейчас общаться с обладателями значков. И ей тоже.
Уокер и Фейт нашли Дэвиса в библиотеке. Он был один, сидел на стуле, обитом потертой парчой синего цвета. Бумер растянулся у его ног и тихо похрапывал. Его глянцевая шерсть отражала пламя в камине. На столике возле Дэвиса стояли лампа от Тиффани и потемневший серебряный поднос, на котором были графин с темно-янтарным напитком и несколько пустых хрустальных бокалов.
Дэвис держал искрящийся бокал с кентуккийским бурбо-ном и внимательно смотрел на жидкость, точно ждал, что она загорится.
– Жидкое болеутоляющее? – спросил Уокер. Дэвис оглянулся. Несмотря на то что от усталости и боли на лице его резче обозначились морщины, волосы были тщательно причесаны, одежда чистая.
– Боль, к сожалению, унять нельзя.
– Больше оптимизма!
– Зачем он мне? – сказал Дэвис. – Одно радует – мы с Джеффом не попадем в тюрьму.
Уокер кивнул. Как он и ожидал, Фейт не выдвинула обвинения против Монтегю в пропаже ее драгоценностей. Правительству же надо получить от Дэвиса нужную информацию. Пока Дэвис дает показания на Сола и других, он – свободный человек. И пока он нужен ФБР и Эйприл Джой, он будет жить.
– Они сказали, что мне не надо переживать по поводу банды из Атлантик-Сити, – сказал Дэвис. – Сол на самом деле не пользуется там авторитетом. А о Банди и говорить нечего.
– Остаются русские, – напомнил Уокер. Дэвис поднял бокал и поднес его к губам.
– У Эйприл Джой есть какие-то соображения насчет них? –• спросил Уокер.
– Трудно сказать, южные женщины ведь как стальные магнолии, – сказал Дэвис, потягивая напиток.
– Она не собирается помогать вам?
– Если я дам ей «Сердце полуночи», она обещала сделать меня святым. Если же не дам, она меня похоронит.
– Очень похоже на Эйприл Джой, которую мы все знаем и любим, – пробормотала Фейт.
Бумер тявкнул, он во сне за кем-то гнался. Дэвис наклонился и погладил собаку. Бумер вздохнул.
Уокер сел на короткий диван, который стоял перед Дэвисом, и взглядом предложил Фейт сесть рядом. Этот прелестный диван был антикварным. Фейт осторожно села. Было тесно, и она чувствовала упругие бедра Уокера. Фейт до сих пор сомневалась, копаться ли ей в трагическом прошлом Тиги. Когда Уокер протянул Фейт руку, она положила на нее свою. Тепло Уокера придало ей уверенности.
– Мы думаем, что могли бы помочь вам с камнем, – сказал Уокер.
– Вы о «Сердце полуночи»? – удивленно спросил Дэвис. Уокер кивнул.
– Вы, вероятно, искали семейный ларец, да? – спросил Уокер.
Дэвис помолчал, потом ответил:
– Конечно.
Фейт подумала, что он лжет. Об этом же подумал и Уокер.
– Обыскали весь дом? – спросил Уокер.
– Джефф обыскал. – Дэвис улыбнулся, но тут же почувствовал боль из-за рассеченной губы. – Мальчик сходил с ума от охоты за сокровищами.
– А ваша мать? Она искала? – спросил Уокер. Дэвис сухо рассмеялся:
– После смерти отца она превратила жизнь в этом доме в сущий ад. Срывала обшивку со стен, поднимала полы, выкапывала ямы в саду. Она просто сошла с ума.
– Нашла что-нибудь?
– А как ты думаешь? – ответил он вопросом на вопрос.
– Думаю, нет.
– Вот именно. – Дэвис сделал еще глоток. Хрусталь искрился, отражая пламя камина.
– А Тига? – мягко спросил Уокер. – Она искала сокровища?
– Нет.
– Вы в этом уверены?
Дэвис закашлялся.
– Абсолютно. Она не в себе и нормальной уже никогда не будет. Доктора, пилюли – мы делали все. – Он вздохнул. – Я не могу заставить себя запереть ее. Она безобидна и любит этот дом.
Уокер взял бокал и потянулся к графину.
– Тига всегда была такая, как сейчас?
– Нет.
– Это началось с ней после того, как ваш отец умер или когда он начал насиловать ее? – спросил Уокер.
Рука Дэвиса дернулась. Он посмотрел на Уокера тяжелым взглядом.
– Это началось, когда он изнасиловал ее, – хрипло сказал Дэвис. – Она была всегда немного слабовата, но после этого… – Он покачал головой.
– Вы видели вашего убитого отца?
– Нет.
– А ваша мать его видела?
Дэвис колебался с ответом.
– Да, – произнес он.
119 
