92 
— Что ты сказал?
— Тысяча луидоров. Одному тебе. За маленькую услугу.
— Неинтересно! — резко бросил он и захлопнул дверь.
Но я не унывал, так как знал, что магия волшебных слов никуда не делась. Она была с ним целую ночь, шептала в ухо разные соблазнительные вещи, заставляя представлять, что бы он мог купить на такую гору денег. Утром, когда он принес мне завтрак, я видел, как отголоски моего «волшебства» отражаются в его жадных глазах.
— Ты говорил о тысяче луидоров. — На этот раз он поставил тарелку с яичницей гораздо ближе ко мне.
— Да. Предложение все еще в силе.
— У тебя и денег-то, наверное, нет.
Я молча вытащил из кармана луидор, который был под стелькой в ботинке. Мужчина завороженно уставился на золотой кружок.
— У тебя не забрали? — Человек облизал губы.
— Эльфов не интересуют деньги. А вот людей, как я слышал, — очень. — Я кинул ему монету, он ловко поймал ее, тут же попробовал на зуб. — Еще девятьсот девяносто девять спрятаны здесь.
Его жадный взгляд тут же обежал горы мешков с сахаром. Удивительно наивный человек, который, кажется, не представляет, сколько весит тысяча луидоров монетами мелкого номинала.
— Сам ты не сможешь искать, так как привлечешь внимание дружков. А ведь ты не хочешь делиться ни с кем.
— Я могу тебя убить. — Он направил пистолет мне прямо в лицо.
— И потом будешь спрашивать у трупа? — Я сокрушенно покачал головой.
Он выругался, хлопнув дверью, ушел, впрочем не забыв забрать с собой и монету. Я же продолжил исследование трюма, перебирая и перемещая мешки с сахаром. На третий час мне несказанно повезло — я обнаружил шесть ящиков с кофе и большой грязный моток шерстяных ниток лимонного цвета.
Я поблагодарил Небо. Удача меня не оставила.
Шерсть! Нитки! Из этого вполне возможно сделать веревку. А той маленькой доли магии, что есть во мне, хватит на кое-какой фокус с этим предметом.
— И каково это — жить, зная, что ты больше не увидишь лес? — спросил меня квезаллэ.
Мы вновь играли в сиэлвэ, а черноволосый сторожил, совершенно не собираясь терять бдительность и принимать на веру мою расслабленную позу.
— Вполне сносно, — сказал я. — Не так удобно, как во дворце, но в этом тоже есть своя прелесть. Попробуй как-нибудь.
Он покачал головой:
— Не думаю. За то время, что мы гонялись за вами, лэд, я начал тосковать по дому. Жить где-то еще, кроме леса, не позволяет моя кровь.
— Ты уверен, что не являешься родственником моей кузины, квезаллэ? Она так же капризна, как и ты.
— Нет, лэд. Я не из благородного сословия. Но я эльф. А вот вы… даже не знаю. Якшаться с кучей отбросов, разбойников и дрянных тварей, большинство из которых не пустили бы даже на границу нашего королевства… Такое мог позволить себе только изменник, забывший о крови звезднорожденных. Это предательство всех ваших друзей из прошлого. Тех, кто доверял вам.
Он завершил игру, обогнав меня на четыре хода, как видно просчитывая это заранее, еще с прошлого вечера. И сейчас квезаллэ был доволен собою.
— У такого, как я, не может быть друзей, квезаллэ. Ты, кажется, забыл. Были учителя и наставники, были ученики и поклонники, были слуги и товарищи по эскадрилье. Но друзей у потомков Первых не бывает. Так что те, кого ты назвал отбросами, разбойниками и дрянными тварями, — стали моими первыми настоящими друзьями.
— Внешний мир вас испортил, лэд. Но плаха это исправит. Хватит на сегодня игр. Через пять дней мы достигнем Южного материка и там пересядем на более быстрый корабль. Вам осталось недолго здесь скучать.
Они ушли, и я в перерывах между проверками надзирателя занимался тем, что плел из ниток веревку. Получалось не слишком красиво, но мне достаточно и того, что есть. Я провозился до вечера, когда пришло время ужина и тюремщик принес еду.
— Овощи на пару? — делано оживился я. — Чудесно!
Он, недовольно сопя, спросил:
— Твои деньги. Чего ты хочешь за них, эльф?
— За тысячу луидоров я мечтаю о хорошем остром ноже.
— Не выйдет! — тут же отрезал он.
— Что, он стоит дороже? — удивился я.
— Не прикидывайся придурком, остроухий. Ты меня им прирежешь. Я не идиот.
Я не стал настаивать, опасаясь, что он уйдет.
— Хорошо. Тогда другое предложение. Когда мы окажемся над материком, ты выпустишь меня.
— И куда ты побежишь? В крюйт-камеру?
— С одуванчиковой подушкой, которую ты мне дашь, я просто спрыгну в одну из ночей, когда будет неполная вахта. Я сбегу, ты получишь деньги. Все будут счастливы.
92 
