Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
35 
— Это одна из причин.
Найт потянулся и погладил нежную щеку кончиком пальца.
— Знаешь, если бы я раньше догадался, что для того, чтобы подобраться к тебе, надо всего-то рассказать, как получил несколько ударов ремнем, то давно поведал бы о своем детстве.
— Это не тема для шуток.
Голос Меган звучал низко и разъяренно.
— Нет никаких оправданий для истязания ребенка.
— Эй, я все уже пережил.
— Правда?
Мег повернулась и впилась в собеседника глазами:
— И перестал ненавидеть отца?
— Нет, — спокойно ответил Фери. — Нет, не перестал. Но запретил себе придавать прошлому слишком большое значение и, возможно, поэтому исцелился от воспоминаний.
Найт остановил автомобиль перед Башнями и подался к Меган:
— Невозможно забыть человека, который травмировал тебя на всю жизнь. Но самая лучшая месть — осознать, что случившееся больше не властно над тобой.
— Намекаешь на отца Кевина, а это совсем не то же самое. Я не была беспомощным ребенком.
— Зависит от того, где провести границу между беспомощностью и невинностью.
Затем открыл автомобильную дверцу:
— Я донесу Кевина.
— Не надо, я сама, — потянулась Мег, но Натаниэль уже держал парнишку на руках.
Они мгновение стояли рядом в уходящей летней жаре, мальчик между ними, голова отдыхает на надежном мужском плече, темные волосы к темным волосам, накаченные мускулы и детские мышцы.
Что-то сжалось глубоко внутри Мег, набухло, пытаясь вырваться на свободу. Она судорожно вздохнула, погладила сына по спине, ощутив ровный ритм его дыхания.
— У него выдался долгий день.
— Как и у тебя, Мег. У тебя тени под глазами. Но если они свидетельствуют, что прошлой ночью ты спала не лучше меня, в таком случае, не возражаю наблюдать эту синеву.
Очень трудно, решила она, невероятно трудно держаться подальше от потока, тянущего к этому человеку.
— Я не готова к такому, Натаниэль.
— Иногда налетевший ветер сбивает с намеченного рассчитанного курса, но, если повезет, можно оказаться в более интересном месте, чем планировал.
— Не люблю зависеть от удачи.
— Не страшно — зато я люблю.
Найт устроил мальчика поудобнее и понес к дому.
— Не понимаю, из-за чего весь этот дьявольский переполох, — ворчал Голландец, взбивая яйца в воздушную пену для выпечки своего нежнейшего светлого бисквита.
— Трентон Cент-Джеймс II — член семейства.
Коко, вся на нервах, проверила температуру запекаемой говяжьей вырезки. Предстояло переделать дюжину вещей, начиная с огуречной маски для лица, которой она изредка баловала себя, и заканчивая большим количеством блюд, которые требовалось приготовить.
— И президент корпорации «Отели Cент-Джеймсов».
Удостоверившись, что с говядиной все прекрасно, полила жиром жареную утку.
— Поскольку это его первое посещение «Пристанища», очень важно, чтобы все прошло безупречно.
— Подумаешь, событие: завалится какой-то богатый ублюдок выпить и закусить на дармовщинку.
— Мистер ван Хорн!
У Коко екнуло сердце. Казалось, после шести месяцев общения с этим субъектом ее уже ничто не должно шокировать. Но на самом деле…
— Я знакома с мистером Сент-Джеймсом… э-э-э… много лет. И могу заверить, что он успешный бизнесмен, владелец большой компании. Уж точно не халявщик.
Голландец фыркнул, кинув на Коко внимательный взгляд. Разоделась в пух и прах, отметил он. Супер-пупер платье сверкало и стекало вниз, достаточно короткое, чтобы можно было похвастаться стройными ногами. И лицо порозовело. Явно не от кухонного жара. Его губы скривились в ухмылке:
— Он ваш дружок?
Румянец на ее щеках приобрел багровый цвет:
— Конечно, нет. Женщина моего… опыта не имеет дружков.
Коко незаметно проверила макияж, глянув на отражение в блестящей вытяжке из нержавеющей стали.
— Пожалуй, он настоящий денди.
— Денди. Ха! Говорят, он был женат четырежды и теперь отстегивает громадные алименты, сравнимые с национальным долгом. Задумали стать номером пять?
Не в силах вымолвить ни слова, Коко прижала руку к груди.
— Вы… — запнулась она, подбирая слова. — Невероятно грубы. Абсолютно невоспитанны.
— Эй, не берите в голову! Раз уж невтерпеж, то вперед — подцепите на удочку богатенькую рыбку.
Коко сдавленно пискнула, взыгравший темперамент вызвал перед глазами пляшущие красные точки, ужаснув ее… она же в конце концов цивилизованная женщина… поэтому подалась вперед и протаранила массивный торс коралловым ногтем.
35 
