46 
Чай был накрыт так же безлико, как и обед. Богато украшенный серебряный чайник был настолько большим, что, казалось, вмещал в себя дюжину чашек чая. Мэтью наверняка бы настоял на том, чтобы выпить все до последней капли. Элейн осилила полчашки. Она почувствовала сильное облегчение, когда добралась до своей комнаты.
Раскрасневшаяся от усилий Кейти подняла груду нижнего белья с кровати и засунула ее во второй ящик.
- Пусть будут там, мэм! - Она удовлетворенно потерла руки. - Теперь все уложено, как надо, все ваши чудесные вещички находятся там, где им следует быть. Я забрала то старое шерстяное платье и отдала Мэри, это моя сестра; она позаботится об этих тряпках - сожжет их. Вам они больше не понадобятся.
Элейн искренне надеялась, что Морриган, вернувшись в свое тело, будет только рада подобным изменениям. Она позволила Кейти снять с себя платье.
- Но, мэм, вы же не можете спать в сорочке!
- Я… - Господи, как же люди могут говорить так длинно! -…Я сама в состоянии переодеться в ночную рубашку!
И, не дожидаясь возражений, Элейн шагнула за ширму и проделала все самостоятельно.
Головная боль не прекращалась. Свободная ночная рубашка раздражала ее соски.
А когда Кейти, пристав, как моська к слону, стала настаивать на том, чтобы волосы миледи были расчесаны не менее ста раз, Элейн была на грани того, чтобы вырвать щетку из рук девицы и разбить об ее же голову. В конце концов Элейн позволили скользнуть между простынями.
- О мэм, я совсем забыла надеть на вас чепчик! Я сейчас…
- Нет.
Кейти замерла, полуобернувшись.
- Но, мэм, ваши волосы снова спутаются.
Ну и хорошо. Может, тогда она умрет и этот глупый фарс закончится.
- Спокойной ночи, Кейти.
- Да, я только подправлю огонь в камине.
Взлетели и опали искры. Служанка неохотно произнесла:
- Спокойной ночи, мэм.
Шелковый полог балдахина поблескивал в тусклом свете камина. В голове Элейн зазвучали последние слова Хэтти.
Говорю тебе, услышь меня! Я расскажу им все, и тогда поглядим, кто сильнее и кто прав, посмотрим, когда ты будешь гореть в аду, проклиная, что родилась на свет!
Элейн перевернулась на левый бок.
Старая Хэтти уехала, и, конечно, миледи будет ужинать здесь.
Элейн легла на спину. С левой стороны пульсировала тупая боль, но она не имела никакого отношения к синякам, полученным в результате сражения с Хэтти.
Морриган должна понравиться Мэтью, подумала Элейн с раздражением. Невежественная покорная маленькая девочка, из которой можно вылепить все, что угодно, и которая не поставит тебя в неловкое положение, заявляя о своих сексуальных требованиях.
Наверное, вы услышали их, когда жили в этой дикой местности.
Элейн повернулась налево. Подушка давила на больную щеку.
В темноте смеялись синие глаза:
Означают ли ее слова то, что она позволит вам быть блудницей перед шотландцем?
Элейн перевернулась на живот. Ноющие мягкие груди распластались под ее весом.
Не сегодня, дорогая, у меня завтра тяжелый день. Может, на следующей неделе будет полегче.
Она перевернулась на бок.
Синие глаза смотрели с обещанием:
Я мог бы дать так много…
Как случилось, что Морриган оставалась девственницей, прожив в браке целый год?
Элейн легла на спину и поочередно выпуталась из покрывала, простынь и ночнушки, которые обвились вокруг нее, как пуповина вокруг младенца. Возможно, смерть от удушья была бы достойным завершением той троицы добрых дел, о которой говорила Кейти.
Она зажгла свечу от тлеющих угольков в камине и достала из-под матраца тоненькую книжку. Это было единственным местом, до которого не добралась вездесущая Кейти. Пока не добралась. Она пододвинула столик со свечами к кушетке перед камином и расположилась на ней, чтобы погрузиться в расслабляющее чтение.
Печатные буквы прыгали и танцевали перед глазами.
Наверняка в библиотеке находится что-то еще, что ей не выпало шанса обнаружить.
Она вспомнила о запертом столе. Потом подумала о шпильках, которые убрала три дня тому назад в ящик туалетного столика. Вспомнила о своих успехах в подделывании почерка. А почему бы не попробовать взлом?
Минуту спустя с романом, шпилькой и свечой в руках она осторожно открыла дверь в коридор. Открывшееся перед ней пространство заполняла кромешная тьма. Опасная тьма. Маленькая свеча с трудом освещала путь. Пламя подрагивало при каждом вздохе, с каждым шагом.
46 
