Особенно,... 
24 
На деньги, зарабатываемые в Болтвуде, она смогла снять небольшую двухкомнатную квартирку. Кроме того, ей хватало средств на еду, на лекарства для отца и на одежду. А главное – теперь они вновь были вместе.
Элизабет стало стыдно за тот приступ злобы и жалости к себе, который вызвало посещение роскошного дома Кертэнов.
Девушка громко зевнула и перевернулась на живот. Она взбила жесткую подушку и положила на нее голову.
Проваливаясь в сон, Элизабет решила, что, как только ей заплатят за обучение маленького Бенджамина, она тут же купит пару шелковых наволочек, отороченных тонким бельгийским кружевом.
Прошло несколько недель с тех пор, как Элизабет познакомилась с Дэйном Кертэном, но на все его предложения она неизменно отвечала: «Нет!» Дэйн приглашал ее то пойти с ним куда-нибудь пообедать, то поехать в театр, однако каждый раз Элизабет вежливо, но твердо отказывала. Однако нежелание красавицы учительницы выходить с ним в свет делало ее в глазах Дэйна лишь еще более привлекательной. Дэйн решил бывать в доме брата на Пятой авеню всякий раз, когда Элизабет приходила заниматься с маленьким Бенджамином.
Каждый раз Дэйн реагировал на отказы Элизабет по-разному – то поддразнивал ее, то начинал флиртовать, то оставался деланно-равнодушным. Когда же она наконец сказала «да», он не мог поверить своим ушам.
Это случилось в один прекрасный солнечный день. Спрятавшись за балконную дверь, Дэйн подглядывал за тем, как Элизабет занималась с Бенджамином. Учительница и его племянник сидели на полу по-турецки и занимались. Они скорее напоминали старых добрых друзей, чем учительницу и ученика. Элизабет вела себя так, будто была ровесницей мальчика.
Дэйн с умилением наблюдал, как учительница то подбадривала Бенджамина, то за что-то хвалила его. Щеки мальчика пылали от усердия. В последнее время в академии он получал лишь отличные отметки.
Когда урок закончился, Дэйн вошел в спальню племянника. Он наклонился, обнял Бенджамина и похвалил за труды. Дэйн знал, что Элизабет это будет не менее приятно, чем малышу.
Элизабет и впрямь было приятно это слышать. Она посмотрела на Дэйна и улыбнулась. Дэйн улыбнулся ей в ответ и как бы невзначай предложил:
– Вы не поужинаете со мной сегодня «У Дельмонико»?
Продолжая улыбаться, Элизабет ответила:
– Хорошо.
Глаза Дэйна округлились от удивления.
– Я правильно понял или мне послышалось?
– В восемь пойдет? – сказала Элизабет, собирая книги. – Мне бы хотелось быть дома не позднее десяти.
Вечер доставил Элизабет большое удовольствие. Ужин в шикарном ресторане был настолько изысканным, что она не заметила, как пролетело время.
– Нам пора идти, если вы хотите вернуться домой к десяти, – сказал Дэйн.
Когда они подошли к дому Элизабет, Дэйн попросил:
– Мисс Монтбло, скажите, что мы еще куда-нибудь пойдем вместе? – И поцеловал ее в щеку.
– Хорошо, мы пойдем, мистер Кертэн, – ответила Элизабет. – Мне бы этого хотелось. Мне бы очень этого хотелось.
Улыбнувшись, он еще раз поцеловал ее в щеку и медленно пошел по переулку. Элизабет стояла и смотрела ему вслед. Завернув за угол, Дэйн вдруг со всех ног пустился к своей карете.
– Ты знаешь, куда теперь ехать, Дарси, – сказал Дэйн кучеру.
Несколько минут спустя Дэйн уже звонил в колокольчик одного из самых роскошных зданий на Пятой авеню. Дворецкий впустил его в вестибюль и безмолвно указал рукой в белой перчатке на мраморную лестницу. Дэйн устремился наверх, перескакивая через две ступеньки.
Она ожидала его наверху в своей спальне, готовая к выходу в свет. Дорогое парижское платье из желтого шелка так плотно обтягивало ее широкую талию, что казалось, вот-вот разорвется по швам. Блестящий желтый корсаж сжимал полную грудь, на которой поблескивали капельки пота.
Ее вьющиеся черные волосы были убраны в высокую прическу, но некоторые пряди, выбившись, свисали на короткую шею.
Поборов неприязнь, Дэйн Кертэн поспешил подойти к двадцатичетырехлетней Анне Бишоп.
– Дорогая, простите меня. Я безбожно опоздал. Могу себе представить, как мой ангел сердится на меня.
– Я зла на вас, Дэйн Кертэн, – подбоченившись, визгливо произнесла дама. – Я не желаю вас больше видеть.
Дэйн знал, что нужно сделать, чтобы вновь заслужить благосклонность этой расплывшейся уродины. Перед его глазами встала рыжеволосая красавица Элизабет, и он ринулся вперед, чтобы заключить в свои объятия единственную наследницу владельца одного из крупнейших банков Америки.
24 
