Особенно,... 
28 
– Лу, детка, что случилось? – заботливо поинтересовалась Она. – Ведь сейчас только половина девятого…
Сенатор отложил в сторону утреннюю газету и внимательно разглядывал свою любимицу. Темные круги под глазами девушки явно указывали на бессонную ночь.
– Ты плохо себя чувствуешь, Лу? – встревоженно спросил он.
– Нет, все в порядке, – ответила Луиза, как и подобает примерной девушке.
Она поцеловала родителей и села на свое место. Горничная немедленно поставила перед ней дымящийся кофе со свежеиспеченной булочкой.
– Я бы лучше выпила стакан молока, – тихо произнесла девушка и потянула руку к графину. Сенатор пил по утрам только этот напиток и безуспешно пытался приучить к нему детей, однако и Луиза, и Тони отчаянно сопротивлялись. Сегодняшнее поведение дочери все больше и больше удивляло сенатора.
– Ты точно не заболела? – с подозрением покосился он на Луизу. – Откуда эта неожиданная любовь к молоку?
– Знаешь, папа, – ответила девушка, куснув сдобную булку, – я решила начать новую жизнь. Хватит заниматься всякой ерундой.
Мистер и миссис Уорпол изумленно переглянулись. Они привыкли к различным настроениям переменчивой Луизы, но такое было им внове.
– Что ж, я очень рад, – заметил довольный сенатор, – тебе давно пора взяться за ум…
– Да, папа, – произнесла девушка, и ее голос предательски дрогнул.
– Немедленно рассказывай, в чем дело, – не на шутку встревожился сенатор. Он мог быть очень суров с дочерью, но выносить ее расстроенный вид он был не в состоянии.
– Это мои проблемы, и я разберусь с ними сама, – твердо произнесла девушки и принялась за завтрак.
Сенатор раздраженно кинул вилку и нож на белоснежную скатерть. Недомолвки Луизы действовали ему на нервы.
– Луиза! – повысил он голос. – Что случилось?
– Я завалила вчера тест, и теперь меня точно исключат из университета, – выпалила Луиза и закрыла лицо руками.
Сенатор с облегчением вздохнул.
– Как ты могла так напугать меня, негодяйка, – упрекнул он дочь. – За тест тебя, конечно, придется поругать. Но я не думаю, что тебя исключат…
Луиза тоже так не думала, но ей требовалось заручиться поддержкой отца в предстоящей борьбе за Дэна. Она знала, что он с радостью сделает для нее все. Единственное, по отношению к чему сенатор Уорпол был непреклонен, так это к учебе Луизы. Он настаивал на том, чтобы она блестяще училась и во всем подражала старшему брату. Чтобы полностью обратить отца на свою сторону, достаточно было показать рвение и раскаяние в прошлых проступках. Что Луиза с блеском и выполнила.
– Я обязательно исправлюсь, папа, – торжественно пообещала девушка. Она подняла голову, и глаза ее просветлели. – Я думаю всерьез заняться спортом и учебой. Я хорошо окончу университет, и ты будешь мною гордиться.
– Хорошо, – улыбнулся сенатор.
Он немного недоумевал по поводу столь резкой перемены в дочери. Он был склонен подозревать, что у Луизы что-то на уме, но, глядя в ее глаза, сенатор устыдился собственных низких мыслей. Разве можно подозревать этого ангелочка в чем-либо?
После завтрака Луиза немного посидела с матерью, поболтала о пустяках. Миссис Уорпол, неизбалованная вниманием вечно занятых детей, была на седьмом небе от счастья. Луиза, когда хотела, заряжала всех людей энергией и бодростью. А сейчас она всей душой желала, чтобы родная семья не восприняла в штыки ее идею.
Ибо Луиза Уорпол, ворочаясь с боку на бок этой ночью, поняла, что не сможет жить без Дэна, что ей необходимо видеть его рядом с собой каждую минуту, что ради этого мужчины она готова на любые лишения и страдания. Даже, с ужасом признавалась она себе, на жизнь в его ужасной квартирке с Шейлой под боком.
Реакция Тони на ее свидание ясно показала ей, что родные вряд ли будут в восторге, когда вскроется правда о ее взаимоотношениях с Дэном. Поэтому следовало настроить всех благожелательно…
Луиза боялась думать о том, что случится, если Дэн не ответит ей взаимностью. Она даже запрещала себе предаваться таким размышлениям, потому что они нагоняли на нее ужасную тоску. Ей хотелось немедленно все бросить и прибежать к нему, чтобы прямо спросить его, что он чувствует по отношению к ней, Луизе Уорпол. Но девушка прекрасно понимала, что это полнейшее безрассудство и так можно только все испортить. Надо было ждать, стиснув зубы, и делать вид, что тебе все безразлично. А как раз это Луиза Уорпол не очень умела делать…
28 
