49 
– Ты произносил ее имя… Когда был в бреду… Все время повторял: Эмили, Эмили, Эм…
– Никогда не произноси при мне этого имени! – резко оборвал ее Кейс.
Возникла напряженная пауза.
– Она умерла? – нарушила долгую паузу Сара.
Ответа не последовало. Кейс даже не посмотрел в ее сторону.
К своему удивлению, Сара почувствовала, что ей жалко Кейса. Должно быть, она правильно угадала. Кейс любил Эмили, а та избегала его.
– Не все женщины такие, – проговорила она. Ответом ей было все то же молчание.
– Ладно, – сказала Сара. – Медведь попал в западню. Но разве тебе никто не говорил, что рассказом можно облегчить душу?
Кейс искоса посмотрел на Сару.
– В таком случае расскажи мне о своем замужестве, миссис Кеннеди, – саркастическим тоном предложил Кейс. – Что в нем было такого, из-за чего ты решила больше никогда не выходить замуж?
– Это не твое… – начала было Сара, но оборвала фразу на полуслове.
– …не мое дело? – закончил фразу Кейс. – В таком случае, почему то, что было со мной, это твое дело?
И снова повисла тишина. Если не считать шума ветра.
Когда Сара направила Шейки в боковой каньон, нарушил молчание Кейс:
– Я надеюсь, существует какая-то причина, почему ты выбрала именно этот боковой каньон, а другие не удостоила своим вниманием.
– Да, существует.
– Может быть, ты объяснишь мне ее, или это тоже не мое дело?
Сара искоса взглянула на Кейса, взгляд у него был холодный и колючий, голос звучал ничуть не теплее.
– В нем есть развалины, – четко произнесла она. – И еще там есть колонны из красных пород.
– Что за развалины?
– Похожи на развалины замка, хотя и не совсем.
– Ну что ж, теперь я по крайней мере знаю, что мне надо искать.
– Тебе надо сделать хорошую выволочку, – пробормотала Сара.
Кейс повернулся и лишь посмотрел на нее глазами, в которых, казалось, навечно застыла печаль. А ведь он был всего на несколько лет старше Сары.
«Не обращай внимания, – сказала себе Сара. – Не думай о том, кто такая Эмили и какую боль она причинила Кейсу. Это не имеет значения».
Главное для нее – найти серебро для Коннера. Он умеет и смеяться, и любить, и надеяться.
– У Хэла была старая карта, – сказала Сара.
– Насколько старая?
Сара пожала плечами:
– Он мне не говорил. Я не спрашивала.
– На ней была только схема или были какие-то надписи?
– Были надписи. И письмо.
– И что в этом письме? – против своей воли спросил Кейс.
– Что пропал караван с грузом серебряных крестов, монет, слитков, чашек, тарелок, канделябров, четок.
– Целый караван?
Сара кивнула:
– Большую часть серебряных изделий испанцы отыскали. А вот десять мешков серебряных монет так и не нашли. Не нашли также около трехсот фунтов серебряных слитков.
Кейс тихонько присвистнул. Он окинул взглядом раскинувшиеся перед ним просторы и назвал себя дураком за то, что проявил к этой истории интерес.
Триста фунтов серебряных слитков и монет могли быть спрятаны в любом из бесчисленных и безымянных каньонов – и никогда не попасться на глаза человеку.
– А на каком языке были надписи – на испанском или английском? Или, может, на французском или латинском? – снова проявил любопытство Кейс.
– В основном на латинском, – ответила Сара. – Иногда на испанском.
– Ты уверена?
– Человек, который написал письмо, был иезуитским священником, – назидательным тоном сказала Сара. – А церковные документы писались на латинском, хотя иногда встречается и староиспанский.
Брови у Кейса приподнялись.
– Твой муж, стало быть, был ученый малый, если смог прочитать это письмо.
– Хэл не мог читать даже по-английски, не говоря уж о других языках.
– Кто же ему в таком случае перевел письмо?
– Я перевела.
Кейс крякнул.
– Значит, ты знаешь латинский?
– Да.
– А греческий?
– Тоже. – Сара взглянула на Кейса. – Ты удивлен?
– Только тем, что ты до сих пор на ранчо «Лост-Ривер».
– Что ты хочешь этим сказать?
– С твоим образованием ты могла бы преподавать в школах Денвера, или Санта-Фе, или Сан-Франциско.
Лицо у Сары помрачнело.
Она не желала жить в городах, где могли оценить ее образованность. Она хотела жить на своем ранчо среди диких каньонов, где в небе слышен клекот орлов, а ветер постоянно поет свою нескончаемую песню.
«Но эта земля останется моей лишь до того момента, как я найду серебро, – напомнила себе Сара. – А затем моя половина ранчо перейдет к Кейсу».
49 
