Особенно,... 
25 
Он словно искушал ее – голосом, взглядом, словами, и она уже начинала чувствовать себя маленькой слабой женщиной, которой так нужен сильный, способный позаботиться о ней мужчина. И такой мужчина был совсем близко, он сидел напротив, и так хотелось сказать «да» в ответ на его предложение… Но ведь однажды она поверила его обещаниям, и что из этого вышло…
– Должна быть какая-то разумная альтернатива, – не глядя на Луку, произнесла Вивьен, окончательно запутавшись в своих мыслях.
Одно было ясно: ради собственного блага ей необходимо держаться как можно дальше от Луки. Любое сближение с ним, каким бы невинным оно поначалу ни казалось, в очередной раз разобьет ее сердце.
Впрочем, о каком сближении может идти речь, если все, что ему требуется, – это секс? Лука так прямо и сказал. А с этой точки зрения она вряд ли представляет интерес для столь темпераментного мужчины, как он. В конце концов, ему совсем не обязательно каждый раз тащить ее в постель для того, чтобы выказать свое презрение. Да и зачем, если рядом с ним такая потрясающая женщина, как Блисс Мастерсон. Правда, один раз это уже не помешало ему переспать с бывшей женой. Ну а дальше?
– Боюсь, у тебя нет альтернативы, cara, – прервал ее размышления Лука.
Он не намерен вымаливать у Вивьен разрешение видеть собственного сына. Либо она идет на уступки, и на уступки существенные, либо он объявляет ей войну. И в этом случае пусть не ждет пощады.
Однако едва ли Вивьен, погруженная в собственные мысли, слышала его слова. Пусть с некоторым запозданием, но она все-таки начинала понимать, что у Луки, в общем-то, были все основания не доверять ее признаниям в любви. Как и ей, ему тоже было что вспомнить, следовательно, былои чего опасаться. У него в груди тоже билось сердце, которое могли разбить.
Однажды она уже клялась ему в любви, но это не помешало ей уйти, стоило признаниям Джасмин Бейли появиться в печати. Лука умолял поверить ему, говорил, что невиновен, но она осталась глуха к его словам. Где тогда была ее любовь?
– Если ты не согласишься, я обращусь в суд.
– Куда? – Вивьен дернулась, как от удара электрического тока. – В суд?
– Именно. Я намерен бороться за своего сына любыми способами. Или ты думала, что Марко навсегда останется с тобой, как будто у него нет отца?
– Нет, что ты… – залепетала она, ошарашенная открывающейся перед ней перспективой.
– И на этот раз признания Джасмин Бейли едва ли смогут тебе помочь лишить меня отцовских прав, – мстительно добавил Лука, наслаждаясь ее испугом. – Почему тебе так сложно объяснить, что я могу быть хорошим отцом Марко? Неужели, проведя со мной весь сегодняшний вечер, ты так и не поняла, что я переживаю за него ничуть не меньше тебя?
– Я знаю, ты испытывал те же чувства, что и я…
– Нет, не те же. Я не только волновался за Марко, я еще был зол на тебя. Ведь это ты доверила самое дорогое из того, что есть в моей жизни, своей бестолковой сестре! Из-за твоей беспечности этим вечером Марко мог погибнуть. И если ты не способна хоть раз в жизни внять доводам рассудка и согласиться на мою просьбу, я готов пойти с этими обвинениями в суд, и пусть судья сам решает, кто из нас двоих больше подходит на роль опекуна двухлетнего ребенка!
– Это шантаж! Ты не имеешь права так говорить!
– Ну и что с того! А ты имела право родить ребенка и не поставить меня, его законного отца, в известность?! Со дня рождения Марко прошла неделя, прежде чем я узнал, что стал отцом. Причем узнал от посторонних! Ты представляешь, каково это, услышать о рождении собственного сына от людей, не имеющих к этому никакого отношения. Тебе всегда достаточно было пустяка для того, чтобы не дать мне встретиться с сыном!
А ведь он был прав. Вивьен всегда с ужасом ждала наступления субботы, когда надо было отправлять сына с няней к Луке. Особенно первое время, когда Марко плакал, не желая расставаться с матерью. Но даже потом, когда он привык целый день проводить без нее, Вивьен не могла спокойно смотреть, как присланная Лукой машина увозит ее обожаемого малютку в неизвестность. С одной стороны, она с трудом представляла бывшего мужа в роли заботливого отца, с другой – с ума сходила при мысли о том, что Лука может не вернуть ей сына.
Отказывая Луке в правах на Марко, она, сама того не сознавая, пыталась наказать его за боль, которую он причинил ей своей изменой. Сейчас, узнав, что никакой измены не было, она горько сожалела о своем поведении, но, похоже, Луке не было никакого дела до ее чувств…
25 
