Особенно,... 
34 
Лорел никого не пригласила на церемонию. Не сказала ни Сюзи с Джорджем, ни Энни, что выходит замуж. Как объяснить столь скоропалительный брак? Не признаваться же, что она совершила самую типичную женскую ошибку в мире и теперь платит обычную цену, выходя замуж за человека, которого не любит.
Она решила, что скажет им позже, когда все закончится. Можно притвориться, как будто это случилось под влиянием романтического импульса. Сюзи наверняка догадается, но Энни, добрая душа, возможно, будет в восторге.
Лорел взглянула на Дэмиана. Он стоял спиной к ней, глядя в окно. В такой позе он стоял все последние десять минут, словно поток машин за окнами был таким интересным, что невозможно оторвать глаз.
Лорел, прилежно изучавшая плохой портрет мужчины в судейской мантии и с пушистыми усами, прекрасно понимала Дэмиана: ей тоже хотелось сфокусировать все свое внимание на чем угодно, лишь бы уйти от реальности того, что вот-вот произойдет.
– Мистер Скурас? Мисс Беннет?
Дверь в кабинет судьи открылась. Маленькая седовласая женщина приветливо им улыбалась.
– Судья Вейсс готов вас принять, – объявила она.
Лорел сжала в руках сумочку. Словно на приеме у дантиста: сердце начинает стучать быстрее, лоб покрывается испариной, и ты приказываешь себе улыбнуться так, словно очень ждешь этого приглашения.
– Лорел…
Она подняла глаза. Дэмиан стоял перед ней с мрачным лицом.
– Судья ждет нас.
Я не могу. Господи, я не могу!
– Дэмиан, послушай, – она набрала побольше воздуха. – Дэмиан, нам надо поговорить.
Он взял ее руку и крепко сжал, потом любезно улыбнулся секретарше:
– Благодарю вас. Скажите судье, что мы идем. Как только дверь закрылась, он повернулся и холодно посмотрел на нее.
– Мы уже все обсудили. Говорить больше не о чем.
– Ничего мы не обсуждали! Ты приказывал, а я покорно подчинялась. А теперь я говорю тебе, что ничего из этого не получится. Я не думаю…
– Я не просил тебя думать. Она вспыхнула.
– Если бы ты думал, как следует, то мы не вляпались бы в эту историю!
Это было нечестно, и она это прекрасно осознавала. Она также ответственна за то, что случилось. Но почему она должна вести себя честно по отношению к нему? Однако Дэмиан вовсе не возражал против ее обвинения.
– Да, – сказал он, и его лицо окаменело, – ты права. Мы вляпались в историю, как ты выразилась, и, поскольку в этом виноват я, мне и принимать решение. Другого пути нет.
– Пути, удобного для тебя. – Она попыталась было стряхнуть его руку, но безуспешно. – Если бы ты мог рассуждать трезво…
– Тогда бы я разрешил поступать тебе по своему усмотрению?
– Да. То есть нет. Ты можешь перестать переворачивать с ног на голову все, что я говорю? Если бы ты как следует поразмыслил… У нас нет ничего общего. Мы друг друга почти не знаем. Мы даже не нравимся друг другу, и все же… все же ты хочешь, чтобы я стала твоей женой…
– Именно этого я и хочу. Лорел выхватила свою руку.
– Что за чертовщина, Дэмиан? – прошипела она. Она тряслась от ярости на себя, на него, на то, что ситуация полностью вышла из-под ее контроля и ее жизнь стала сплошным кошмаром. – У тебя на все есть ответ, ты все знаешь лучше всех, знаешь, что правильно, а что нет…
Дверь снова открылась.
– Мистер Скурас? У судьи сегодня очень загруженный день, так что если вы и мисс Беннет не против…
Мисс Беннет очень, очень против, подумала Лорел. Но Дэмиан опять схватил ее за руку.
– Разумеется, – сказал он с мягкой улыбкой, которая полностью противоречила железной хватке его пальцев. – Дорогая, ты готова?
Мягкая улыбка только подчеркивала затаившуюся в его глазах угрозу, не оставлявшую Лорел никакого выбора. Делай так, как я говорю, словно предупреждал он, делай, а то пожалеешь.
Лорел собрала в кулак всю свою волю, гордо подняла голову и кивнула.
– Можешь считать, что готова, – ответила она спокойно, позволяя ввести себя в кабинет судьи.
Это была большая комната, обставленная тяжелой мебелью красного дерева. Стены покрывали панели из такого же темного дерева, почти сплошь увешанные фотографиями политиков: от Джона Кеннеди до Билла Клинтона. Кто-то, скорее всего секретарша, воткнув букет в кружку для кофе, украсил им каминную полку, но цветы уже завяли, и их поникшие венчики только добавляли комнате траурный вид. Древний кондиционер шумел в нижней части пыльного окна, словно пытаясь вдохнуть хоть немного свежего воздуха в комнату, насквозь пропахшую сигарным дымом.
34 
