111 
Обхватив ладонями груди, она закрыла глаза. – С тобой все непредсказуемо. Я никогда не знаю, что ты сделаешь в следующий миг, где дотронешься до меня и как. И это всегда неприлично! Так чудесно неприлично! То, что ты делаешь со мной руками, губами… – Она уронила руки на его грудь. – Ты вообще представляешь, что это значит – обнаружить в тридцать лет, что у тебя есть половое влечение?
– Нет, – он не мог не улыбнуться ей. Такая очаровательная пьянчужка! – Я обнаружил свое в шестнадцать и с тех пор никогда не выпускал из виду.
Лора рассмеялась, откинув голову, и у него зубы заболели от желания впиться в это нежное белое горло.
– О, но так, как у меня, гораздо лучше. Наверняка, лучше! Это как найти приданое Серафины. Ты каким-то образом знаешь, что оно где-то тут, рядом; во всяком случае – надеешься на это. А потом вдруг находишь все эти чудеса.
– Ну, раз уж ты обнаружила свое половое влечение, – его руки скользнули по ее телу, – почему бы нам не воспользоваться им?
– Я хочу помучить тебя! – Она снова наклонилась и провела зубами по его подбородку. – Может, ты даже взмолишься…
– По-моему, ты слишком самоуверенна.
– Вовсе нет. Я бросаю тебе вызов! – Лора деловито поддернула рукава рубашки, но они тут же упали обратно. – Если ты настоящий мужчина, то согласишься не касаться меня, пока я не разрешу тебе!
Майкл приподнял брови, не совсем понимая, что она задумала.
– Боюсь, ты много потеряешь, солнышко.
– Я так не считаю. – Лора прижала руки Майкла к его бокам. – Никаких рук! Кроме моих.
Она опустила голову, легко провела губами по его губам, поддразнивая, пощипывая.
– Марго сказала, что у тебя сладкие губы, – прошептала она, и Майкл вздрогнул, вызвав ее улыбку. – Она была права. Думаю, я задержусь здесь на некоторое время…
И она задержалась на его губах, меняя глубину и окраску поцелуя – то легкого, то пылкого и настойчивого.
У него ныли пальцы, так хотелось коснуться ее, но Майкл честно прижал руки к ковру.
– Не так плохо для новичка, – умудрился сказать он охрипшим от нестерпимого желания голосом.
– Я быстро учусь! Майкл, у тебя сердце грохочет…
Лора куснула пульсирующую жилку на его шее, а затем вцепилась в рубашку на плече и потянула. Шов не поддался, и Майкл хихикнул – над ее чудачеством, над своим отчаянием…
– Хочешь, я сделаю это за тебя?
– Я вполне могу справиться! – Лора чуть отодвинулась, не сводя глаз с его лица, и дернула сильнее. Шов распоролся, обнажив мускулистое плечо, и она набросилась на него, как голодная кошка. – О, как мне нравится твое тело! – прошептала она, разрывая его рубашку. – У тебя такое прекрасное тело – крепкое, мускулистое, в шрамах… Я хочу его!
Ее губы скользнули по его плечу, груди – быстрые жадные укусы, поцелуи, скольжение языка… Но, когда Майкл поднял руки к ее бедрам, она оттолкнула их прочь: – Не смей!
Лора сбросила с себя рубашку и снова принялась за работу. Майклу казалось, что она разрушает, опустошает его; такого он и представить себе не мог. Она брала его так, как никто никогда не брал! Жадно, настойчиво. Ему стало тяжело дышать, потом совсем перехватило дыхание, а, когда ее язык скользнул по животу, он застонал. Каждый его мускул задрожал, словно готовая лопнуть тетива.
Мысли проносились и исчезали с такой скоростью, что он ни одну из них не успевал разобрать. Одно безумное ощущение прогоняло другое. Ее аромат, изысканный и царственный; сияние ее кожи, блестящей, словно влажная роза; прикосновения ее ладоней, неугомонных, как само вожделение…
Потеряв голову от сознания собственной власти, Лора быстро расстегнула пуговицу на его джинсах и почувствовала, как напряглось его тело – точно бегун на старте. Она коснулась его губами там, где кончалась ткань и начиналась плоть, и услышала, как он с трудом выдохнул ее имя.
«Я могу сделать это с ним! – подумала Лора, дразняще проникая языком под ткань. – Я могу сделать его беззащитным и слабым, могу вызвать яростное желание в сильном, полном жизни мужчине! Я могу взять от него все, что хочу!»
Она приспустила его джинсы, впилась зубами в бедро и услышала хриплый выдох. И поняла, что он беспомощен перед ней. А она всесильна! И она обняла губами его мужское естество, взяла его во влажные бархатные тиски и свела Майкла с ума.
Его руки вцепились в ее волосы, его тело забилось под ней. Когда ее губы снова поднялись к его животу, Майкл уже был готов на убийство, если немедленно не получит ее.
111 
