36 
– Могли бы и подвинуться, – произнес женский голос совсем рядом.
Покосившись вправо, он увидел старушку с сумкой на колесах.
– Занято! – буркнул он, снова прячась за газетой.
– Порядочные люди уступают место инвалидам, – не унималась старушка.
Он продолжал читать газету, хотя ему ужасно хотелось выхватить автоматический пистолет из потайной кобуры под мышкой и влепить старой кошелке пулю между глаз. Она же все продолжала ворчать про то, что джентльменов совсем не осталось. Старушка ни к кому в отдельности не обращалась, но говорила достаточно громко и привлекла к себе внимание всех пассажиров, стоящих поблизости. Никуда не годится!
Человек в сером костюме встал, метнув на старую ведьму испепеляющий взгляд, сложил газету и зашагал на другой конец платформы.
И едва не столкнулся с Клеа Райс.
Она вышла из дамского туалета. Ее ультрамодные юбка и пиджак были ей велики. Волосы она заправила под косынку, и все же из-под нее выбивалось несколько ярко-рыжих прядей. Приметные волосы, походка и поведение – взгляд мечется во все стороны, а держится как можно дальше от края платформы – убедили его в том, что перед ним та, кого он ждет.
Но здесь совсем не место для завершения операции.
Он решил вместе с ней сесть в поезд и устроиться где-нибудь рядом. Может, на следующей станции…
Билет он держал наготове. Шагнул вперед и влился в толпу пассажиров, ожидающих посадки.
Значит, Клеа Райс все-таки едет в Лондон поездом двенадцать пятнадцать. Тут она сглупила, подумал Чарлз Огилви, стоя в очереди позади нее в билетную кассу. Он ехал за ней от самого «Четвинда». Упустить такую приметную машину, как золотистый «ягуар» Джордана Тэвистока, казалось невозможно. А если за ними без труда следит он, значит, скорее всего, следят и другие…
Зря она выбрала дневной поезд!
Подошла очередь Огилви; он быстро купил билет и следом за Клеа вышел на платформу. Она тут же скрылась в женском туалете. Огилви терпеливо ждал. Клеа появилась, лишь когда из-за поворота показался поезд. Огилви осмотрел остальных пассажиров. Человек двадцать – в основном бизнесмены и домохозяйки. И любой из них может оказаться киллером. Огилви небрежно пробежал взглядом по лицам, ища подозрительное поведение или знакомые черты.
На противоположном конце платформы он разглядел человека в сером костюме с газетой. Его лицо показалось Огилви смутно знакомым.
Где он видел его раньше? В больнице! Вчера ночью, в вестибюле. Человек в сером костюме покупал газету в киоске. А теперь садится в поезд до Лондона, который отходит в двенадцать пятнадцать. Он стоит совсем рядом с Клеа Райс.
Огилви подобрался, приготовился действовать. Если что-то и случится, то совсем скоро. Возможно, не здесь, не в толпе, а в поезде или на следующей станции. Человеку в сером костюме достаточно приставить пистолетный ствол к ее затылку. Клеа Райс даже не успеет понять, что с ней случилось.
Человек в сером костюме почти вплотную прижался к Клеа.
Огилви бросился вперед. Пиджак он расстегнул заранее – так проще было выхватить пистолет из наплечной кобуры. Он не сводил взгляда с человека в сером костюме, следя за каждым его действием. Огилви понимал, что, кроме него, Клеа Райс никто не спасет.
И второй попытки ни у кого из них не будет.
Почти… Почти добрался!
Клеа сжимала в руке билет, словно амулет на счастье, в ожидании, когда поезд остановится. Она чуть отступила, пропуская спешащих пассажиров вперед. В ее памяти еще свежо было лондонское происшествие; никогда больше не встанет она на краю платформы, когда поезд приближается! Ее врагам достаточно легонько подтолкнуть ее. Нет, уж лучше держаться сзади, где легче заметить надвигающуюся беду.
Поезд остановился. Пассажиры начали садиться в вагоны.
Клеа смешалась с толпой. Снова ужасно разболелась голова, мстительно напоминая о себе. Клеа с нетерпением ждала, когда сядет в купе и окажется в относительно замкнутом пространстве. Еще несколько шагов, и она поедет назад, в Лондон. Там ее никто не знает. Наверное, так будет лучше всего – исчезнуть, залечь на дно. Должно быть, она сошла с ума, когда вообразила, что сможет тягаться с Ван Уэлдоном. Такой противник ей не по зубам… На каждый ее удар он отвечает мощным контрударом, у него имеются все основания и все средства, чтобы раздавить ее. И пусть все считают, что она сложила руки. Она готова признать свое поражение. Все что угодно, лишь бы остаться в живых!
36 
