Особенно,... 
102 
– Отличный образчик, – заметила Пибоди, проводя по балахону портативным сканером. – В основном – на рукавах. Кровь человеческая. Первая группа, резус-отрицательный. Портативным прибором большего не определишь.
– Вполне достаточно и этого. – Ева сунула балахон в пакет, запечатала и наклеила ярлык. – У Вайнбурга как раз была первая группа, резус-отрицательный. – Она взглянула на Пибоди и протянула ей пакет. – Чез повел себя непредусмотрительно, правда?
– Да, лейтенант.
– А у Лобара была вторая группа, резус-положительный. – Ева выдвинула другой ящик. – Продолжайте искать.
Когда они садились в машину, уже наступали сумерки. Ева взяла телефонную трубку и набрала номер.
– Лейтенант Даллас хочет поговорить с доктором Мирой.
– Доктор Мира проводит консультацию, – вежливо ответила секретарша. – Я могу передать ваше сообщение.
– Она уже протестировала Мириам Хопкинс?
– Одну минутку, я проверю записи. – Секретарша, очевидно, куда-то заглянула и ответила:
– Консультация перенесена на завтра, на восемь тридцать утра.
– Почему?
– Испытуемая жаловалась на сильную головную боль. Ее осмотрел терапевт и назначил лечение.
– Кто был дежурным терапевтом? – проговорила Ева сквозь зубы.
– Доктор Артур Саймон. Ева нахмурилась.
– Да этот Саймон при нарыве на пальце прописывает двойную дозу транквилизаторов! – раздраженно пробормотала она.
Секретарша ответила с сочувствием в голосе:
– Мне очень жаль, лейтенант, но мы не успели предупредить доктора Саймона о том, что подследственной предстоит тестирование. Мириам Хопкинс уже дали лекарство, и доктор Мира не сможет с ней работать раньше завтрашнего утра.
– Отлично! Великолепно! Попросите ее, как только она его проведет, сообщить мне результаты. – Ева положила трубку. – Сукин сын. Я поеду, сама на нее посмотрю. Отдайте все в лабораторию, Пибоди, и попросите их поторопиться. После этого вы свободны.
– Вы сегодня вечером будете снова допрашивать Форта?
– Обязательно.
– Лейтенант, я прошу вас... разрешить мне присутствовать при допросе!
– Ваша просьба отклонена, – заявила Ева, заезжая в гараж. – Я сказала, вы свободны. – Она вылезла из машины и направилась к лифтам.
Ева подъехала к дому уже за полночь. Ужасно болела голова. Дом был погружен в тишину. Она тихо вошла, поднялась по лестнице и нисколько не удивилась, увидев Рорка, разговаривающего в спальне по телефону. Невольно прислушавшись, Ева поняла, что Рорк беседует с одним из инженеров.
Сразу вспомнились последние дни их с Рорком медового месяца. Тогда тоже не обошлось Без смерти… “Ничего удивительного, – думала Ева, умываясь ледяной водой. – От нее никуда не скроешься, смерть ходит за мной по пятам".
Она вытерла лицо полотенцем и отправилась в спальню. Сняв ботинки, Ева вдруг поняла, что раздеваться просто нет сил. Она заползла на кровать и улеглась ничком поверх покрывала.
Рорк вполуха слушал своего инженера и смотрел на Еву. Он отлично знал все эти признаки – круги под глазами, бледное лицо, замедленные движения. Она опять доработалась до срыва!
– Об этом мы поговорим завтра, – сказал он и закончил разговор. – У вас, видно, был трудный денек, лейтенант?
Он уселся на нее верхом и начал массировать ей спину и плечи, а Ева даже не пошевелилась.
– Точно помню, что бывало и хуже, – пробормотала она. – Только вот не помню, когда.
– Во всех “Новостях" говорят об убийстве Луи Тривана, – заметил Рорк.
– Стервятники проклятые!
Он расстегнул ее кобуру, снял и отложил в сторону.
– Еще бы: известный адвокат зарезан в роскошном частном клубе. Это всем новостям новость! – Он прошелся по ее позвоночнику. – Надин несколько раз звонила.
– Она и в участок звонила. У меня нет на нее времени.
– Угу. – Рорк вытащил ее рубашку из джинсов и стал массировать спину Евы ребром ладони. – Интересно, ты случайно туда вошла именно в тот момент или это входило в программу развлечений?
– Нет, случайно. Если бы этот идиот швейцар не… – Ева запнулась. – Я опоздала. Она успела его прирезать. Но продолжала разделывать – точно мясник. И тогда же назвала имя Чарлза форта.
– Это тоже известно.
– Естественно! – вздохнула Ева. – Очередная утечка информации…
– Он под стражей?
– Мы его допрашиваем. Вернее, я допрашиваю. Он все отрицает. Представляешь, я нашла у него в квартире неопровержимые улики, но он продолжает все отрицать.
102 
