74 
Абсолютно лживое, но блистательно сыгранное Лешкино заявление разрядило напряженную обстановку.
Полицейский облегченно ухмыльнулся и стал забираться в свой желто-зеленый автомобиль, говоря Лешке:
— Если вы немедленно примчитесь к ней, она вас простит, уверяю. Но где вы в это время достанете цветы — даже представить себе не могу. Не вздумайте рвать их на чьей-то клумбе. Хотя я на вашем месте — сделал бы именно так...
Лешка смотрел вослед уезжавшим полицейским, и как только их проблесковые фонари свернули с моста на набережную...
... Лешка выхватил газету из кармана и развернул ее трясущимися пальцами.
На последней полосе ЗАВТРАШНЕЙ газеты он снова увидел то, что так поразило его три минуты назад.
Это была информация городского ипподрома о результатах еще не состоявшихся завтрашних рысистых испытаний!!!
Десять заездов!..
Десять имен жокеев!..
Десять кличек лошадей, выигравших каждый заезд!!!
Сегодня, в начале ночи, Лешка держал в руках список всех победителей завтрашнего ипподромного дня...
Лешка медленно пошел к набережной, держа в руках эту газету.
... А потом одиноко шел по чужому ночному пустынному городу и очень...
... СОСРЕДОТОЧЕННО РАЗМЫШЛЯЛ:
«Так... Лори хотела отвезти меня на ипподром в среду... Она сказала, что там играют в среду и субботу. Так?.. Тогда же я позвонил в Ленинград... Ни о каком ипподроме уже не могло быть и речи... В четверг Лори улетела в Италию, а мы поехали в Бонн... Это было восьмого. Вернулись в тот же день — вчера. Это все еще был четверг — восьмое... Сегодня с утра — пятница... девятое... Следовательно, суббота — завтра. А в руках у меня... Значит, я уже сегодня, в пятницу, знаю, кто выиграет в субботу во всех десяти завтрашних заездах?! Ах, жаль, что нет Лори... Может быть, самому попробовать?.. Главное — выучить весь список победителей, чтобы завтра не засвечивать эту потрясающую газетку!.. Лори говорила, что там крутятся очень большие деньги! Десятки тысяч... Тогда и тому посольскому хватит, и Гришку можно будет обеспечить на будущее... Самому не с пустыми руками домой вернуться... Взять Гришку с собой на ипподром... Только о газетке ему — ни слова! А то этот „грек с-под Одессы“ наверняка по запарке что-нибудь ляпнет не вовремя...»
* * *
Лешка стоял в слабо освещенной телефонной будке. После шестого или седьмого гудка услышал кашляющий, хриплый со сна голос Гаврилиди:
— Алло... Слушаю...
— Гришаня, — сказал Лешка, — у меня две новости. Одна хорошая, одна плохая.
— Леха, ты, что ли? — сонно спросил Гриша.
— Я. С какой начать?
— Валяй с плохой. Что сегодня может быть хорошего? Ну, уже!.. Не тяни кота за хвост.
— Вышел прогуляться перед сном — потерял ключи от квартиры, не могу попасть домой.
— Приезжай. В одной камере на одной параше сидели, что же, Гриша тебе места не найдет?
— Спасибо. А хорошую новость я тебе расскажу при встрече.
— Могу себе представить... — кисло проговорил Гриша. — Давай двигай.
КВАРТИРА ГРИШИ ГАВРИЛИДИ. ГЛУБОКАЯ НОЧЬ...
Сидели в одних трусах друг против друга — Гриша на своей кровати, Лешка на узеньком диванчике.
Пили горячий чай из толстых фаянсовых кружек.
—...а перед самой моей вечерней прогулкой, мать ее за ногу, вдруг позвонила из Италии Лори, — вдохновенно сочинял Лешка. — И говорит: завтра суббота, на ипподроме скачки... Или бега — понятия не имею.
И у меня, говорит, там есть один знакомый паренек-жокей. Зовут его Клаус Вальтершпиль. Он будет ехать...
— «Скакать», наверное... — неуверенно предположил Гриша.
— Один хрен... Он будет скакать на кобыле по кличке Дженифер.
— Как лошадь зовут? — вдруг переспросил Гриша.
— Дженифер.
— Надо же! — удивился Гриша.
— Не перебивай. И Лори сказала, что это будет самый первый заезд. А этот ее Клаус обещал ей этот заезд выиграть! У них там своя кухня... Как в любом бизнесе. И Лори мне и говорит...
— Слушай, Леха! Какая она для нас Лори? Лариска она...
— Ты можешь заткнуться?! — рявкнул Лешка. — Тебе какая разница? Слушай дальше! Если, говорит она, у вас остались деньги от тех пятисот марок — поезжайте в субботу на ипподром и поставьте их на этого Клауса и его Дженифер. Проиграете — хрен с ним, выиграете — все ваше! Вот такие пирожки, герр Гаврилиди. Ты когда нибудь играл на бегах?
— Не-а... В буру играл, в очко шпилил, в дурака, естественно... В рамс... Я ж с-под Одессы, а у нас — море, пляжи, пароходы... С лошадями у нас было не очень. Как-то не уважали мы это. То ли дело — берешь лодочку, сажаешь в нее такую классную отдыхающую чувиху, пудришь ей мозги, загребаешь в камыши и... Объяснять дальше?
74 
