Лёгкий, ненавязчивый романчик 
147 
* * *
В Петербург я лечу один.
Да, да..... Я лечу один в Петербург.
Фридрих не может оставить Монику, свою единственную дочь, в таком состоянии, в котором она пребывает все последние дни.
Хотя и не очень счастливо складывалась их жизнь с Гельмутом, но десять лет совместной жизни бок о бок — это десять лет, и за такой короткий срок, как десять дней, зачеркнуть эти десять лет нет никакой возможности!..
Тем более что от Моники и по сей день тщательно скрывается истинная причина взрыва.
Сейчас Моника переехала к отцу, и, на маленьком семейно-дружеском совете, куда были приглашены только самые близкие — Фолькмар фон Дейн, Таня и я, было решено вернуть «Хипо-банку» дом Хартманнов и тем самым погасить долги покойного Гельмута.
А Моника с Дженни пока поживут у Фридриха, а там будет видно.
Теперь подробности, от которых так оберегали Монику.
Криминальная полиция Баварии вместе с какими-то русскими сыщиками докопалась и в Петербурге, и в Германии до настоящего положения дел с тем самым кокаином, на котором я въехал в Германию.
Комиссар полиции Гюнтер Шмеллинг летал даже на пару дней в Петербург, а сюда, тоже на два дня, прилетал из Петербурга один русский милиционер — специалист по транспортировке наркотиков. Это я узнал от Рэкса.
Узнал, что Гельмут Хартманн и Франц Мозер — оба были завязаны на это «кокаиновое дело», но со взрывом «мерседеса» и последующей гибелью главных «фигурантов» (полицейская лексика Рэкса) полиция культивировала две версии: первая — Гельмут и Франц допустили ошибку и несогласованность в обоюдных действиях и совершенно случайно взорвали сами себя. Вторая — их двоих взорвала неустановленная Личность, имеющая непосредственное отношение к делу о «Русском кокаине». Полиции неизвестна эта Личность, и версия находится в специальной разработке.
Однако один из служащих криминальной полиции Баварии свято убежден в том, что обе первые версии не стоят и выеденного яйца, а существует совершенно определенный и всем известный Субъект, который организовал взрыв и убил Гельмута Хартманна и Франца Мозера — во-первых, в пределах «необходимой самообороны», а во-вторых, исполнил акт справедливого отмщения в обход законодательства Федеративной Республики Германии.
Но так как доказать Личность Субъекта, совершившего двойное убийство на территории Баварии, практически невозможно, ибо ни один здравомыслящий юрист никогда не поверит в возможность совершения преступления именно этим Субъектом, то спорить с двумя первыми официальными версиями полиции — смысла не имеет.
Естественно, что этим Служащим криминальной полиции был Рэкс, а подозреваемым им Субъектом — Я!
Но как ни умолял он меня сознаться в этом только ему, — Рэксу, как ни клялся, что из него и под пыткой не вытянут ни слова, я помалкивал, делал вид, что удивлен, обижен, оскорблен, наконец, но даже и не собирался ни в чем признаваться.
* * *
Только один Человек знал все до мельчайших подробностей — по дням, по часам, по минутам. Это был Фридрих фон Тифенбах. От него я не стал ничего скрывать. Я рассказал ему, что даже ВИДЕЛ, КАК ЭТО произошло. И признался, что у меня ни на секунду не дрогнула лапа!
— Знаешь, Кыся, — сказал тине фон Тифенбах, — я просто в отчаянии от скудности и несовершенства Человеческого языка, и у меня не хватает слов, чтобы выразить тебе, что я думаю по этому поводу. Мы все обязаны тебе жизнью, и я благодарю Господа Бога за то, что Он так счастливо и щедро наградил меня знакомством и дружбой с тобой.
Мы сидели в кабинете. Фридрих у стола в большом вертящемся кожаном кресле, я— у его ног, на ковре. Как мне было ответить Фридриху на ТАКИЕ слова?
Я вспрыгнул к нему на стол, что-то муркнул и лизнул его в щеку. А что я мог еще сделать?
— Но вот о чем я подумал, Кыся, — продолжил Фридрих. — А не слетать ли тебе в Петербург одному? Так ли тебе нужны разные вопросы немецкой полиции? Следствие-то продолжается... Даже если они будут брать у тебя показания, как у обычного свидетеля.
— Каким образом?! — удивился я.
— Таким же, как я сейчас разговариваю с тобой. Уж если твой приятель Рэкс, по твоему же наущению, сумел установить со своим «Полицайхундефюрером» Клаусом Телепатический Контакт, то почему тебе кажется, что в нашей полиции не найдется еще один тонкий и умный Человек, который прочтет книгу доктора Шелдрейса и не воспользуется его методологическими советами? Я считаю, что сейчас — самое время для твоего отлета в Петербург. Давай позвоним твоему другу в Россию, чтобы он встретил тебя. Он владеет каким-нибудь языком, кроме русского?
147 
