36 
— Ей сейчас приходится нелегко, — ответила я.
— Мне кажется, это обычное явление в Лондоне — клеймить позором любую девушку, которая до двадцати семи лет не вышла замуж, и называть ее старой девой. Все в семье направлено на то, чтобы хорошо пристроить сестер Элизабет, а ее постепенно отодвигают на второй план.
— Я не знаю, почему она так и не вышла замуж, — сказал сэр Филипп, однако несмотря на его небрежный тон, я почувствовала, что причина ему прекрасно известна.
— И я не знаю, — проговорила я. — Она могла бы стать замечательной женой для любого мужчины: она бескорыстна, покладиста, у нее добрый характер.
— За столь короткий срок вам удалось узнать о ней очень много, — заметил он.
— Это не составило большого труда, — призналась я.
— Возможно, это даже слишком просто, — сказал сэр Филипп. — Очевидно, поэтому она и не вышла замуж.
— Вы считаете, что мужчинам нравятся только те женщины, которые создают вокруг себя ореол тайны? Которые для них остаются загадкой, сущности которых они не в состоянии понять?
— Вы недалеки от истины, — признался он.
Во мне проснулась отвага, я осмелела.
— Значит, все женщины, которых вы встречали в своей жизни, были для вас открытой книгой? — спросила я.
Я испугалась, что задела слишком личный вопрос, так как заметила, как потемнело его лицо. Он потянулся за сигаретой, прикурил ее и только потом ответил.
— Значит, вы такая же как все? — заключил он, при этом его голос звучал так же беззаботно, как раньше. — У меня сложилось впечатление, будто все знакомые женщины сговорились женить меня!
— Вы действительно считаете, что они сговорились? — удивленно переспросила я. Сэр Филипп рассмеялся.
— Если я отвечу «да», то покажусь вам самодовольным, если «нет»— это будет не правдой, — ответил он. — Ну ладно, Лин, вы выиграли этот раунд.
Он впервые назвал меня по имени, и я спросила себя, заметил ли он это. Вчера вечером он официально называл меня «леди Гвендолин».
— Я не собираюсь спорить с вами, — заявила я. — Не посмею.
— Почему? — удивился он. — Не говорите, что у вас не хватает храбрости бросить кому-то вызов.
Я вспомнила, что всего час назад втолковывала Элизабет.
— Как по-вашему, это смело — лезть туда, где сам дьявол не разберется? — спросила я.
— О чем вы говорите? — поинтересовался он.
— О любопытстве, которое является моим самым большим недостатком, — ответила я. — Мне нравится узнавать что-то новое о людях, и гораздо проще попросить их самих рассказать о себе, чем подслушивать в замочную скважину или собирать сплетни. Сэр Филипп улыбнулся.
— Итак, вы хотите узнать что-то новое обо мне?
— спросил он.
— Естественно! — воскликнула я. — Вы новый человек для меня и, насколько я поняла из разговоров, очень важная персона.
У меня возникло впечатление, что мои слова показались ему смешными.
— Но это действительно так, — добавила я. — Вы обросли легендами.
— Легендами? — удивился он. — Какими легендами?
— А вот этого я рассказывать не собираюсь, — ответила я. — Мне хотелось бы выслушать вашу версию. Нет ничего противнее, чем узнавать о людях из вторых рук. Это все равно что носить чужие платья — в них ты никогда не почувствуешь себя свободно и удобно.
— Мне кажется, мы с вами поменялись ролями, — заметил сэр Филипп. — Вчера я просил вас рассказать о себе, а сегодня вы устроили мне допрос.
— По моему мнению, мы с вами должны выступать на равных, — сказала я.
— Действительно, а почему бы и нет? — воскликнул он. — Но сначала мы с вами сядем в машину и отправимся в Рейнлаф.
— Хорошо, — согласилась я и направилась в холл.
Я была очень довольна, что сэр Филипп отпустил шофера и сам сел за руль. Он очень уверенно вел машину, поэтому нам удалось быстро проскочить пробку на Гайд Парк-корнер и выехать на улицы с более спокойным движением.
— А вы водите машину? — спросил он.
— Только «морис», — ответила я. — Этот допотопный автомобиль кажется мне образцом выносливости и работоспособности. За каждую мою поездку ему надо выдавать медаль.
— Я помню вашу матушку. Я тогда был еще мальчишкой, — проговорил он через некоторое время. — Она была необычайно красива — а какая она сейчас?
— Мне кажется, она почти не изменилась, — ответила я. — Она приняла старость как подарок. Возраст не портит ее.
— Вы очень на нее похожи. И, конечно, знаете об этом, — заметил сэр Филипп. — Думаю, вам уже надоело слушать, как вас называют красивой.
36 
