23 
– Разумеется, сэр. Если я чем-то задел мисс Монтроуз, то готов прямо сейчас лично принести свои извинения. Бог свидетель, желания ее обидеть у меня не было.
Руки Эсме сжались в кулаки. И он еще смеет заявлять, что у него не было желания задеть ее чувства! А поцелуй, насильно сорванный с ее губ, – это, стало быть, для него ничего не значит? Какой нахал, а еще строит из себя джентльмена! Если бы Господь Бог прямо сейчас поразил Уинтропа молнией, Эсме, пожалуй, ничуть бы не удивилась.
Но почему тогда воспоминание о поцелуе вовсе не вызывает у нее праведного гнева? Почему ей хочется повторения, хочется откинуть все светские условности, сделаться не опускающей взор по всякому поводу и без повода невинной скромницей, а бесстыжей соблазнительницей, роковой женщиной?
Эсме провела рукой по губам, словно надеясь при помощи этого жеста стереть воспоминание о вчерашнем поцелуе, а заодно неизвестно откуда взявшиеся мысли.
– Не хотите ли чаю, милорд? – любезно предложил Джеймс.
– С удовольствием. Сегодня очень жарко: полагаю, чашка чаю меня освежит.
– Дочка! – позвал Джеймс. – Ты здесь, дорогая?
Эсме отнюдь не хотелось выбираться из своего укрытия, но выхода у нее не было.
– Да, папа? – как ни в чем не бывало произнесла она, появляясь перед отцом.
– Тебе нетрудно принести нам чаю? Не знаю, куда запропастилась Мириам…
– Хорошо, папа.
Когда Эсме пошла на кухню, ее ничуть не удивило, что Мириам там не было. «Должно быть, все еще треплется со своей миссис Бингэм!» – решила она.
Вернувшись в гостиную, Эсме застала отца беседующим с Уинтропом так непосредственно, словно они знали друг друга тысячу лет. Не произнося ни слова, она поставила на стол поднос с чаем, стараясь при этом не смотреть на Уинтропа, хотя кожей чувствовала, что сам он пристально разглядывает её с ног до головы. Эсме знала, что она сейчас выглядит не идеально – юбка ее немного помята, прическа растрепанна, а посол наверняка это заметил, но… Не начинать же прихорашиваться прямо перед Уинтропом! Чего доброго, этот сексуально озабоченный тип решит, что она на все готова ради него.
– Посиди с нами, дорогая! – обратился к ней отец.
– Извини, папа, некогда. Мне нужно позаботиться об обеде. – Эсме решила прибегнуть к той же уловке, которую использовала давеча Мириам. Хотя она намеренно повернулась к Уинтропу спиной, его взгляд словно прожигал ее.
– Позвольте все же попросить вас уделить нам пару минут, мисс Монтроуз, – произнес лорд. – Мы с вашим отцом как раз обсуждали, где мне лучше найти переводчика. Может быть, вы сможете дать мне какой-нибудь совет?
Эсме знала, что он нарочно дразнит ее. Ей хотелось выскочить из комнаты пулей, но это означало бы признание своего поражения.
– Не думаю, что смогу вам чем-нибудь помочь, ваше сиятельство, – проговорила она, присаживаясь рядом с отцом.
В груди Эсме боролись смешанные чувства: желание уйти и любопытство, заставлявшее ее остаться. Собравшись с духом, она все-таки подняла глаза на Уинтропа. От ее взгляда не укрылось, что, как ни напускает он на себя мрачный вид, в его бездонных синих глазах прячется улыбка.
– Не можете помочь? – повторил он. – Признаться, я не ожидал такого ответа, ведь вы так много знаете о Сиаме, мисс Монтроуз! Вчера, например, вы так увлекательно рассказывали мне об этом празднике… как его… Лой Кратонг…
Эсме заметила, что при упоминании о Лой Кратонге отец с любопытством покосился на нее. Она едва сдержалась, чтобы не придушить Уинтропа. Он же обещал молчать, в конце концов!
– У меня действительно есть знакомые сиамцы, – проговорила она, – папины ученики, просто друзья… От них я узнала о Сиаме довольно много. Но боюсь, все, что я могу рассказать вам любопытного, для дела абсолютно бесполезно. Расспросите лучше моего отца – он гораздо больше знает о Сиаме.
Эсме замолчала, ожидая реакции Уинтропа, но он молчал. Если посол и испытывал какие-нибудь эмоции, лицо его отлично скрывало это.
С минуту они пристально смотрели друг на друга. Тем не менее, когда Уинтроп наконец ответил, голос его по-прежнему не выражал никаких эмоций:
– Мне все же хотелось бы услышать ваше мнение, мисс Монтроуз, пусть даже вы знаете о Сиаме меньше, чем ваш отец. Видите ли, мистер Монтроуз предложил мне найти какого-нибудь англичанина, говорящего по-сиамски, но я, напротив, считаю, что здесь лучше подойдет сиамец, знающий английский.
23 
