Особенно,... 
103 
– Отчего же? Я и вправду очень огорчена арестом моего бедного папочки. Только я его разыскала, как его тут же у меня отняли.
– Ах, какой напыщенный тон! Если бы ты не наврала про это злосчастное стихотворение, твоего бедного папочку никто и пальцем бы не тронул.
Анабелла драматически вздохнула:
– Я никому не солгала. Мой отец действительно поручил маме передать это стихотворение какому-то человеку из Норвуда.
– Тебе прекрасно известно, что оно предназначалось роялистам, а не круглоголовым. Ты не удосужилась сказать, что адресатом был бедняга Бенедикт и что в строчке о сердце отец предупреждает о предательстве Харта. У тебя, видимо, не нашлось времени упомянуть и о том, что под «некоронованными силами» подразумеваются круглоголовые. Там же ясно читается предостережение: во избежание ареста не оставаться на площади святого Стефана. Обо всем этом ты, конечно, забыла рассказать, не так ли?
Какой-то щеголь из партера повернулся в сторону их ложи и стал прислушиваться, чем и привлек внимание своих соседей к перепалке Афры и Анабеллы. В зале, как обычно, было шумно, и заговорщицам пришлось повысить голос. В результате их теперь могла услышать чуть ли не половина публики.
– Я не видела необходимости ВСЕ рассказывать Его Величеству, – наглым тоном заявила Анабелла.
При этом она с замиранием сердца ждала, окажутся ли слушатели в соседней ложе настолько глупы, что поверят инсценировке или все же проявят достаточную проницательность. Впрочем, если они и будут что-то подозревать, то все равно историю, уже получившую столь широкую огласку, не так-то просто будет замять даже королю.
– Ты сказала королю только то, что тебе было выгодно, – злобно прошипела Афра. – Бьюсь об заклад, ты даже не обмолвилась о том, что считаешь отца виновным в гибели своей матери.
– Это тебя не касается, – ледяным тоном отрезала Анабелла.
Афра деланно рассмеялась:
– Надеюсь, теперь ты счастлива? Невинный человек из-за твоего вранья оказался в тюрьме. По твоей вине героя войны все будут считать предателем.
– Какое тебе дело до моего отца? Разве ты не знаешь, что это чудовище бросило и меня, и мою мать? Я имею полное право отомстить ему!
– Меня не волнует участь твоего отца, но из-за твоей безумной жажды мести мой друг лорд Хэмпден томится в Тауэре. Вот чего ты должна стыдиться. В конце концов он был твоим любовником.
– Был. Пока не бросил меня, чтобы тешиться с другой.
Афра громко вздохнула:
– Может, он и никчемный человек, но я тебя заранее об этом предупреждала. Кстати, ты уже сумела отчасти возместить потерю любовника.
– Не понимаю, на что ты намекаешь.
– На ту кругленькую сумму, что прислал тебе сегодня утром герцог Бекингем в уплату за клевету на собственного отца.
Перешептывание в соседней ложе раздавалось все громче и громче, видимо, старания подруг не пропали даром. Однако они не могли прислушиваться к тому, что там обсуждали – им надо было довести свой миниатюрный спектакль до финала. Так что перебранка продолжалась без пауз.
– Кажется, ты надеешься, что я помогу тебе расплатиться с долгами? – возмутилась Анабелла.
– Не забывай, ты жила у меня на всем готовом. Так что могла бы и уделить мне малую толику из герцогского подарка.
Теперь уже и в ложах над ними стали прислушиваться к спору двух женщин. Анабелла взглядом спросила Афру, не пора ли прекратить перепалку: первый акт близится к концу, а в антракте из-за общего шума их уже никто не услышит. Афра кивнула: дескать, настало время переходить к финалу.
– Ладно, – согласилась Анабелла, – я поделюсь с тобой. Только у меня почти ничего не осталось – почти все ушло на это платье. Ты же знаешь, как требовательно относится лорд Хэмпден к моим нарядам.
– Господи, неужели ты будешь рассуждать о его вкусах после того, как упрятала бедняжку в тюрьму?
– Но здесь я ни при чем, клянусь!
– Вот как? Тогда кто же это сделал?
– Рочестер. Он так разозлился на Колина…
Стук в дверь прервал их. Анабелла с облегчением вздохнула, но тут же подумала, что сейчас начнется самая трудная часть представления.
– Войдите.
На пороге появился бледный от ярости Рочестер.
– Мадам Мейнард? Это вы скрываетесь под маской?
Анабелла царственно склонила голову:
– Я хотела бы остаться одна…
– Приношу глубочайшие извинения, мадам, – Рочестер одарил ее саркастической улыбкой, – но Его Величество приглашает вас разделить его общество.
103 
