Лёгкий, ненавязчивый романчик 
29 
Бревно — пятисаженный нГошкуренный сосновый ствол с обрубленными ветками и вершиной — установили на высоте четырех локтей от земли. Если упавший мог самостоятельно взобраться наверх, то поединок продолжался. Если не мог — считался проигравшим и, по установленным правилам, жизнь его принадлежала победителю. А тот уж сам решал: добить ли противника или взять выкуп.
Поглядеть на хольмганг собралась тысячная толпа. В первых рядах — дружина и именитые люди, подальше — простые полочане.
Судил поединок Хривла. Задача судьи была проста: не допустить вмешательства посторонних.
Вооружился Славка легким чуть изогнутым ножом иноземной восточной ковки. Резать таким ножом было легче и удобнее, чем колоть. У Скегги нож был прямой и подлиннее. Вроде бы — преимущество. Однако Славка приготовил врагу подарок — поддел под верхнюю рубаху кольчугу. Весит она не много, а секущий или средней силы колющий удар выдержит.
Поединщики подошли к разным концам бревна, изготовились. Оба были босиком: так легче удерживаться на бревне. По команде судьи поединщики, подпрыгнув, ухватились каждый за свой край и, подтянувшись, уселись на бревно верхом. Скегги толкнулся руками, тотчас оказался на ногах и, выхватив нож, кинулся к Славке.
Славка замешкался: вскочить так же легко, как нурман, он не сумел. Но все же успел встать и встретил врага быстрым выпадом. Нурман легко увернулся, отпрянул и заплясал на бревне с удивительной для его роста и веса легкостью.
Славка двигался осторожнее и аккуратнее. Нападать не спешил.
Скегги приплясывал, размахивал ножом и кричал всякие обидные слова. Старался выговаривать повнятнее, чтоб все слышали. Правда, глумился исключительно над Славкой. Упомянуть княгиню не посмел: вокруг стояли полочане, а многие из них не Владимира, а последнюю из рода Роговолтова считали своей княгиней. Симпатии толпы и так на стороне Славки, а распусти нурман язык, это могло обернуться для него нехорошим. Например, брошенным в спину камнем.
Славка хулительные слова пропускал мимо ушей. Победителя определит не язык, а железо. Плохо, что он оказался в самом конце бревна. Отступать, если понадобится, некуда. Мелкими шажками, всячески показывая, как ему трудно удерживать равновесие, Славка двинулся вперед. Скегги тут же отреагировал: прыгнул навстречу, махнул ножом у лица, пугая, а сам ловко перебросил нож в левую руку и (видно, углядел, что на противнике — кольчуга) попытался подрезать Славке бедро.
Недооценить противника — серьезная ошибка. Будь на Славке верховой сапог — тут бы поединку и конец. Но босой ногой бить по шлему он побоялся и нанес удар в плечо.
Скегги слетел с бревна, как горшок с полки. Но, в отличие от горшка, не разбился, а приземлился мягко и тут же (нож — в зубы) стремглав бросился к дальнему концу бревна. И вскочил на него раньше, чем подоспел Славка. Однако до чего же ловкий нурман! Сразу видно: в детстве по скалам за птичьими яйцами лазил.
Второй раз сбить Скегги, уже подсечкой, не получилось. Нурман оказался начеку. Отступать ему было некуда, потому он ушел прыжком вверх — словно от меча — и ударил ножом сверху. Едва не достал. Нож вспорол рубаху и со скрежетом, вскользь, прошелся по кольчуге. Хороший нож: тяжелый, крепкий. Не нож, а маленький меч.
Славка отступил, а Скегги выиграл пару шагов. Он стоял уже не на краю.
Но теперь осторожничал уже нурман. Сообразил, что Славка лишь прикидывался неуклюжим, а на самом деле неплохо держит равновесие.
Некоторое время они играли, каждый пытался подрезать руку противника. Но на обоих были латные перчатки с железными пластинками, так что успехи, что у Славки, что у нурмана, были незначительные. Славка оцарапал предплечье Скегги с наружной стороны, а нурман зашиб Славке мизинец. Зато болтать Скегги прекратил. Раз быстрой победы не получится, следует поберечь дыхание.
Зрители заскучали и принялись подбадривать бойцов. В основном — Скегги. Главным образом — оскорбительно.
Скегги глупых криков толпы не слушал. Вчера он долго размышлял, чья удача сильнее: его или руса. Пришел к выводу, что удача руса — сильнее. Рус богат и славен. Он — сотник великого князя, а Скегги — простой хирдманн полоцкого наместника. Хотя если по делу, то все должно было быть иначе. До Полоцка и впрямь всё было отлично. Был Скегги-Шепелявый человеком Сигурда. На хорошем счету. Уехал бы с ярдом на юг, отличился бы в битве, возвысился. Конунг добрых и преданных воинов привечал… Но глупая стрела Олава, предназначенная вражескому лазутчику, положила конец удаче Скегги. Если Скегги убьет руса, удача руса перейдет к нему. И всё снова будет хорошо.
29 
