128 
— А потом? — спросил парень.
— Потом она забрала нашего трехмесячного сынишку Нуэнга и улетела в Киото с одним пожилым и состоятельным японцем...
—...и десять лет тому назад умерла в Иокогаме, — парень словно закончил за Пита его оборвавшуюся фразу.
Вот тут к горлу Пита Морено подкатил какой-то предательский комок, который очень мешал ему в эту минуту!
Но Пит справился с этим комком, с самим собой, со своей памятью, со всем на свете, приподнял голову парня повыше, вгляделся в его голубые, чуточку с раскосинкой, глаза и тихо спросил:
— О Боже... Тебе-то это откуда известно?
И тогда залитый кровью парень, лежащий на асфальтовом перекрестке двух небольших и грязноватых улочек с роскошными и пышными названиями — Гранд-авеню и Виста-дель-Мер, негромко ответил:
— Я — Нуэнг Морено.
И в ту же секунду к ним подлетела санитарная машина...
* * *
Но до этого рассказа Пита, когда он был еще ТАМ, в районе этой несчастной, как впоследствии выразился Боб, МЕЛОДРАМАТИЧЕСКИ-СКАЗОЧНОЙ бензозаправки, к нам в «Беверли-Хиллз-отель» примчались три полицейских техника из научного отдела спецсвязи полис департмента и в считанные секунды, с помощью своих сверхумных приборов, выкопали из ванной, гостиной, кабинета и спальни нашего бунгало несколько «жучков» — микрофончиков и вытащили нештатные считывающие устройства из нашего компьютера и факса.
А потом проверили телефон и в нашем садике. Там, слава Богу, ни черта не оказалось.
Затем к каждому нашему окну, к каждой двери: от входной — в наше бунгало, до выходной — в наш собственный садик, техники присобачили по крохотному приборчику, которые, как мне попытался объяснить Джек, разрушали любую возможность подслушать нас специальными точечно-направленными сверхчувствительными микрофонами снаружи — с улицы, из садика, из коридора Главного корпуса...
На прощание все трое техников попросили у меня автографы.
И Джеку пришлось сделать то, чем обычно занимался Тимурчик, — он подарил им всем по моей рекламной фотографии на фоне Белого дома с отпечатком (якобы!..) моей лапы.
— Спасибо, сэр, — поблагодарил один техник Джека.
— Сэр! Мы вам очень признательны, — сказали двое других...
... НО УЖЕ НЕ ДЖЕКУ, А МНЕ ЛИЧНО!
«Сэр»... Вот так ко мне еще никто никогда не обращался, черт бы меня побрал!!!
* * *
Теперь же, когда нас уже никто не мог подслушать и мы могли разговаривать о чем угодно, не переписываясь и не разыгрывая разные мимические сценки, после всего произошедшего на бензозаправке Пит Морено, с обожженной одной стороной лица и сгоревшими ресницами и бровями, сидел у нас в бунгало и, не прикасаясь забинтованными руками к стакану, стоящему на столе, тянул через пластмассовую трубочку неразбавленный «Баллантайн». Выглядело это достаточно нелепо, но простительно: ну не мог человек взять стакан в руки. Больно было — невмоготу!..
А еще Пит пока находился в состоянии сосредоточенной растерянности — все никак не мог уяснить себе, какой качественный переворот в его полицейско-холостяцкой судьбе произошел всего час тому назад на перекрестке двух грязных окраинных улиц, с шикарными для русского Кошачьего уха названиями — Виста-дель-Мер и Гранд-авеню!..
— И где сейчас твой парень? — спросил его Джек.
— В ожоговом отделении того же самого университетского Медицинского центра.
— Ты скоро станешь там своим человеком, — усмехнулся Джек. — То ты устраиваешь там засады с пальбой на тринадцатом этаже, то теперь еще что-то уж совсем невероятно-рождественское...
— Боб, пожалуйста, прикури мне сигарету. А то — сам видишь... — Пит показал свои забинтованные руки и смущенно улыбнулся. — Представляете, парни, он только неделю тому назад приехал сюда из Денвера!.. И всего лишь первый день работал на этой проклятой бензозаправке!.. А когда в приемном покое его отмыли от крови и копоти — он оказался тоже рыжим, как я...
Пит глубоко и судорожно затянулся сигаретой, всхлипнул и отвернулся к окну.
Боб и Джек сделали вид, что ничего не заметили. Но МНЕ в эту секунду было наплевать и на них, и на все так называемые мужские правила приличия: считать, что не произошло ничего особенного, и постараться не замечать слез приятеля...
Насмотрятся взрослые идиоты разных дурацких фильмов про «крепких парней» со «стальными нервами», и ну подражать им во все завертки в обычной повседневной жизни!!!
Будто у них никогда не бывает глаз на мокром месте?! Этакие мужественные болваны, играющие в хладнокровие.
128 
