62 
– Я не верю в любовь, – сказал он. – Сначала эта пилюля кажется сладкой, но стоит раскусить, и ты находишь горькую сердцевину.
Значит, она единственная. Алина должна была радоваться, узнав, что, встречаясь с женщинами, он находил удовольствие только в физической близости. Но, как всегда, она была эгоистична там, где дело касалось Маккены, и не могла ничего поделать с собой. Значит, то, что он говорил много лет назад, оказалось правдой: «Мое сердце навсегда принадлежит тебе... ты пробудила меня к жизни.»
– А Сандридж? – спросил Маккена. – Ты его любишь?
– Да, – прошептала Алина. Она любила Адама, но не как мужчину. – Адам... – Она замолчала и прокашлялась. – Что бы я ни решила сделать... он здесь ни при чем. Это не имеет к нему никакого отношения... ты и я...
– Нет, имеет, – с неожиданной злостью возразил он. – Мой Бог, ему следовало перегрызть мне горло, а не отпускать тебя со мной неизвестно куда. Он должен был сделать все, что угодно, вплоть до убийства, черт бы его побрал! Я не пожалел бы его, чтобы смести всех других мужчин со своего пути. – В голосе Маккены звучало отвращение. – Ты лжешь себе, если воображаешь, что можешь повторить судьбу родителей и выйти замуж, руководствуясь холодным расчетом. Тебе нужен мужчина, который будет соответствовать твоей натуре, владеть не только твоим телом, но и каждым уголком души. В глазах общества Сандридж удачный выбор, но мы-то с тобой знаем лучше – вы разные, как огонь и лед. – Он потянулся к ней, его мощное тело словно стремилось вобрать ее в себя без остатка. – Я – твой выбор, – хрипло проговорил он, – и хотя моя кровь алая, а не голубая, и хотя мое происхождение отличается от твоего... по сути мы одно и то же. И я готов нарушить любой Божий и человеческий закон, если...
Маккена внезапно замолчал, поняв, что зашел слишком далеко, позволив эмоциям взять верх над разумом.
Алина хотела сказать, что всегда считала его равным себе. Вместо этого она смотрела на круглые пуговицы на его жилете и думала, что, пожалуй, могла бы расстегнуть их.
– Позволь мне, – прошептала она.
Даже через одежду она ощущала твердость живота, его рельеф.
Маккена стоял затаив дыхание, его пальцы впились в кору дуба. Алина делала все осторожно. Когда с рядом пуговиц было покончено, она начала расстегивать рубашку. Он не пытался помочь ей, только молча следил за ее движениями. Дрожа от возбуждения, она наконец расстегнула рубашку и вытащила ее из брюк. Ткань была мятая и теплая там, где прикасалась к талии. Скользнув руками под рубашку, Алина затаила дыхание. Его кожа была необычайно горячей, с солоноватым запахом, она звала и дразнила... Ее ладони медленно путешествовали по груди, поросшей жесткими вьющимися волосами. Она была очарована гладкостью его кожи, очертаниями его тела, более безупречными, чем ее собственные. Решительно и пылко Алина нашла пупок кончиком пальца. Она наклонилась, чтобы прикоснуться к шелковому кружочку языком, жесткие завитки волос щекотали ей щеку.
Прерывисто дыша, Маккена обнял ее за спину и взялся за застежку платья. Его губы касались шеи, щекоча и целуя, пока он снимал платье с плеч. Спустившись на талию, платье открыло корсет, который поддерживал грудь под тонкой хлопковой сорочкой. Внезапно чувство нереальности происходящего лишило Алину всякого страха. Спустив кружевные лямки с плеч, она освободила руки и потянула рубашку вниз... Ее грудь открылась. Темные соски на холодном воздухе сразу же стали твердыми.
Пальцы Маккены дотронулись до полной груди, а голова склонилась ниже. Алина вздрогнула, когда его теплые губы коснулись нежной кожи. Язык сначала кружил вокруг соска, затем коснулся его, дразня и лаская... Она изогнулась и ахнула, чувствуя, как желание пульсирует в венах. Легчайшие прикосновения заставляли ее стонать и извиваться.
Он зажал дрожащий сосок губами, осторожно покусывая его, и вожделение затопило все ее тело, вплоть до кончиков пальцев. Алина была настолько загипнотизирована ласками его губ, что не заметила, как он спустил ее платье вниз, оставив ее в одном белье. Испугавшись, она машинально нагнулась, чтобы подтянуть платье, но Маккена прижал ее к дереву, закрыв ее рот жадным поцелуем. Пальцы нащупали тесемки панталон, распустили их, и панталоны спустились до колен...
Она вдруг спохватилась и потянулась проверить, не упали ли чулки и крепко ли держат их подвязки. Ее сердце замерло, когда она почувствовала, как он поймал ее руку.
62 
