51 
– Здравствуйте, мистер Бонанж, – услышала она бодрый возглас кучера. – Рад, что вы все же вернулись до того, как мы уехали.
– Уехали?
Словно в оцепенении, она продолжала двигаться вперед. Слишком поздно! Она всегда чуть-чуть опаздывала, будь он проклят! Стараясь держаться спокойно, она поставила коробку и обернулась к своему тюремщику.
Рене смотрел на нее в упор. Она набралась мужества и с достоинством встретила его взгляд. Пока кучер говорил, Бонанж не отрывал от нее глаз, в которых не было ни тени улыбки. Но когда холодная усмешка проскользнула по его лицу, Элина содрогнулась.
– Мисси сказала, что ей нужно в город, распорядиться о похоронах брата, – рассказывал кучер. – Я сказал, что должен дождаться вас, но она хотела уехать сразу.
– Вероятно, мисси не знала, что я уже распорядился о похоронах ее брата. Я вернулся, чтобы сопровождать ее в город.
Она уставилась на него, потрясенная. С какой стати ему заниматься похоронами Алекса? И что это будут за похороны, учитывая его отношение к Алексу?
– Думаю, следует тебе напомнить, Холси, что твой хозяин я, а не мадемуазель Уоллес, – продолжал Рене. – Я отдал тебе приказ, и никто не может его отменить, даже гость. Впредь не забывай об этом. Теперь закончи разгрузку и отгони повозку назад в конюшню.
Кучер посмотрел на Элину, которая даже не взглянула на него. Потом достал из нагрудного кармана ее три доллара.
– Честно говоря, сэр, мисси дала мне три доллара, чтобы я отвез ее в город, а то бы я не согласился поехать. Сдается мне, тот, кто платит такие большие деньги, должно быть, дошел до отчаяния. Я только отдам ей их назад, если вы не возражаете. – Он начал подниматься по ступенькам к Элине, но голос Рене остановил его.
– Оставь себе эти три доллара, Холси. Мадемуазель Уоллес они не понадобятся. Рассматривай их как плату за разгрузку повозки, эту работу должен был сделать Луи.
И когда в следующий раз кто-нибудь предложит тебе деньги, чтобы ты пошел против моей воли, помни, что я единственный, кто властен тебя уволить. Понятно?
– Да, сэр, – пробормотал Холси, торопливо убирая три доллара в нагрудный карман.
– Прекрасно.
Когда Холси перенес последние несколько коробок на террасу позади Элины, Рене ловко спрыгнул с коня и привязал Варвара к столбу. Холси прошел мимо него, забрался в повозку и тут же исчез за углом дома, тогда как Рене широким шагом взбежал на террасу.
Элина встретила Бонанжа с пылающим от гнева лицом.
– Как ты посмел отдать ему мои деньги?! Ты не имел права!
Ее страдания, казалось, его нисколько не взволновали.
– А ты, мадемуазель, не имела права заставлять моего кучера выполнять твои распоряжения. Ты что, не могла дождаться меня и выяснить, исполню ли я твои пожелания? – небрежно заметил он.
– Пожелания? – растерянно спросила она, застигнутая его словами врасплох.
Он указал на коробки, сваленные вокруг них.
– Я тороплюсь в город, чтобы купить тебе рисовальные принадлежности, а, вернувшись, застаю тебя затаскивающей их вверх по лестнице, словно какие-то мешки с зерном. К тому же узнаю, что ты подкупила кучера, чтобы он помог тебе бежать. Полное отсутствие благодарности, – сказал он сурово, с неодобрением покачав головой. – В следующий раз я буду вынужден действовать жестче.
Она оглядела террасу, впервые обратив внимание на тонкие прямоугольные предметы, завернутые в бумагу и перевязанные бечевкой, – без сомнения, холсты. Тревожное восклицание сорвалось с ее губ, когда она заметила, в каком беспорядке они свалены.
Тут она вспомнила, как он сказал, что за великодушие надо платить.
– Я не могу это принять. Не стану совершать безнравственные поступки ради того, чтобы иметь несколько карандашей.
– Несколько карандашей! – воскликнул он насмешливо. – Прошу прощения, мадемуазель, но здесь гораздо больше, чем несколько карандашей.
Он направился к одной из коробок и развязал бечевку. Открыв коробку, он отнес ее к Элине и показал, что она полна горшочков с красками самых разных цветов.
– В других коробках еще много всего, – сказал он. – Уголь, кисти, альбомы для эскизов… все, чего только может пожелать душа маленькой художницы.
Он наблюдал, как она осматривает террасу с лицом, пылающим от удивления, смешанного с восхищением оттого, что получила в свое распоряжение такое сокровище. Она открыла следующую коробку, которую он держал перед ней одной рукой, и обнаружила, что в ней лежит палитра, совсем новая, еще не тронутая. Элина потянулась, чтобы достать ее, но Рене свободной рукой обхватил ее талию.
51 
