Особенно,... 
43 
Вспоминая Пончика, Женя содрогнулась Боже мой, как не хотелось ей видеть эту физиономию! Может быть, выпить для храбрости? До сих пор это выражение было Для Жени просто крылатой фразой. В своей жизни она пила всего пару раз, да и то шампанское. Более крепкий напиток делал ее неадекватной и вполне мог свалить с ног, что доказал эпизод с шантажистами. Однако, раз возникнув, мысль прочно засела в ее подсознании. Женя собрала свои пожитки в пластиковую сумку и, обняв ее, села на кушетку. Там же, в пакете, лежала и кассета с копией видеозаписи, которой ее, собственно, и шантажировали. Итак, жизнь кончена!
Под окном раздался резкий голос Ирмы Гавриловны. Нельзя было разобрать, что конкретно она говорила, но по интонациям было понятно — ничего доброго. «Вероятно, снова отчитывает бедолагу садовника, — подумала Женя и метнулась к окну. — Так и есть: прямо утро стрелецкой казни. Надеюсь, садовник однажды взбунтуется и повесит ее на яблоне».
Момент для того, чтобы разжиться спиртным, был самый что ни на есть подходящий. Женя стрелой пролетела через весь дом, ворвалась в библиотеку и кинулась к бару. К счастью, тот никогда не закрывался. Распахнув дверцы. Женя некоторое время рассматривала бутылки и в конце концов решила, что от водки она умрет на месте, коньяк повлечет за собой клиническую смерть, от вина ее развезет, а вот ликер, возможно…
Быстро приняв решение. Женя выудила из бара приземистую бутылку и бокал на низкой ножке и отправилась обратно на второй этаж. Усевшись на кровать, она налила в бокал на два пальца ядовито-желтой жидкости и опасливо понюхала. Ликер оказался банановым, его сладкий запах возбуждающе пощекотал нос.
Настроение у Жени поднялось после первой же порции. Однако она решила, что до Пончика этого ей не хватит, поэтому угостилась еще два раза. Вскоре ее организм перешел в новый тепловой режим — Жене стало жарко. Она расстегнула на рубашке еще две пуговицы и отправилась в путь.
В этот раз автобус почему-то был наполнен премилыми людьми, которым Женя рассказала массу забавных историй из своей жизни. Потом было метро со слегка качающимися колоннами на станциях и наконец памятник поэту, ставший в этот летний день страшно расплывчатым. Вероятно, от слишком яркого солнца. Как бы то ни было, но он явно напоминал мираж в пустыне.
Не успела Женя толком оглядеться, как прямо у нее над ухом раздался голос:
— Бабки принесла?
Медленно повернувшись, она увидела Пончика, который бегал глазками по сторонам и усиленно жевал резинку.
— Нету — с надрывом ответила Женя, качаясь так, словно под ногами у нее была палуба корабля, попавшего в шторм. — Нету у меня бабок!
Пончик тут же перестал двигать челюстью и стрельнул в Женю глазками, похожими на две маленькие пульки.
— Ты чего, с ума сошла? Дура пьяная! Хоть какие-то бабки у тебя должны быть!
— Хоть какие-то — это пжалста! Почти пятьсот баксов. Они у меня есть, потому что я их украла!
— Давай сюда!
— На! — Женя достала из кармана конверт с деньгами и со всего маху хлопнула его на подставленную ладонь Пончика.
— Почему не украла больше, сколько я сказал? — пробормотал тот, воровато засовывая конверт в карман штанов. — Я ведь кассетку дяде вышлю!
— А высылай! — с пьяной удалью разрешила Женя и широко махнула рукой, заехав Пончику прямо в солнечное сплетение.
— Уй! — согнулся тот. — Прекрати! И можешь готовиться к головомойке! Твоему дяде предстоит эксклюзивный просмотр!
Пончик потряс в воздухе сумкой, в которой, как нетрудно было догадаться, лежала злополучная кассета.
— Отдай! — потребовала Женя. — Ты взял у меня баксы, так что кассета теперь моя!
— Ща, разбежалась! — Пончик собрался уходить, но Женя внезапно схватила его за грудки и с нечеловеческой силой притянула к себе.
— Да ты знаешь, — задохнулась она, наполняясь горестными слезами по самую макушку, — что ты мне жизнь сломал! У меня и так жизнь была — не приведи господи! А ты!!!
— Отцепись! — потребовал Пончик, стараясь не повышать голос. — И не ори, словно тебя убивают.
— Ты должен знать правду! — зарыдала Женя, продолжая трясти его изо всех сил, отчего несколько пуговиц с Рубашки Пончика оторвались и запрыгали по асфальту.
На сцену начали обращать внимание. Пончик изрядно струхнул. Внимание ему было ни к чему. Поэтому он потащил Женю к скамейке, пытаясь на ходу освободиться от нее и бежать. Но у него ничего не выходило.
43 
