Особенно,... 
108 
Николас так плотно сжал губы, что на щеках его заиграли желваки, но уже через секунду вздохнул, сдавшись.
— Ах ты, маленькая плутовка! И где только тот человек, который сможет взять тебя в руки?
Элизабет впервые за все утро улыбнулась:
— Я предоставлю, милорд, это право вам, когда вся эта история останется позади.
Глаза Николаса лукаво блеснули, но тут же вновь стали серьезными. Он повернулся к Сидни:
— Может быть, я немного преувеличиваю и дело не настолько плохо, как мне кажется, но мне не хочется рисковать.
Сидни поставил портфель на деревянный стул. Кроме обшарпанного дубового стола, помятой коптящей лампы и двух деревянных стульев, в насквозь пропахшей табаком комнатке с облупившимися стенами больше ничего не было.
Сидни открыл портфель.
— Ты правильно сделал, что послал за мной. В уголовных делах я, конечно, не большой специалист, но чем-нибудь помочь смогу. Если положение ухудшится, мы наймем тебе самого лучшего в городе адвоката. А теперь расскажи мне во всех подробностях, что произошло, когда ты приехал к леди Рейвенуорт.
Николас рассказал другу, что он отвез Рейчел фамильное ожерелье из рубинов, полагая, что она согласится на развод, и, как выяснилось, не ошибся, а чтобы она не передумала, оставил украшение у нее.
— Интересно, знают ли констебли о причине твоей поездки? — задумчиво произнес Сидни. — Если да, то это дает им мотив для убийства.
— Но Рейчел согласилась на развод. У меня не было причины убивать ее. Если ожерелье все еще находится в замке…
— Если? — вскинул голову Сидни. — Ты полагаешь, что оно было украдено, что именно из-за него убита графиня?
— Вполне возможно.
Сидни задумался.
— Ну что ж, первое, что мы должны сделать, это узнать, много ли известно властям. Исходя из этого, начнем разрабатывать план защиты.
Во время этого разговора Элизабет не отрывала взгляда от Николаса. Лицо его было мрачным. На щеках играли желваки. Сердце Элизабет разрывалось от жалости. О Господи! Ну почему такое снова выпало на его долю?!
— Им известно про нас с Элизабет. Нетрудно догадаться, что смерть Рейчел была мне выгодна, — проговорил Николас.
Сидни бросил взгляд на сидевшую рядом Элизабет.
— Да, Элизабет рассказала мне… о ваших отношениях.
— Мне очень жаль, — проговорил Николас. — Ты, должно быть, ужасно во мне разочарован. Могу только сказать тебе, что я очень старался держать себя в руках. И Элизабет тоже. Но поделать с собой мы ничего не могли. Теперь ты видишь, почему мне так нужен был развод.
Сидни вздохнул:
— Скажу тебе честно, мой мальчик, вся эта история выглядит не очень-то красиво. Мы должны вести себя предельно осторожно. Будем сообщать властям лишь факты. Ты отправился к жене, чтобы обсудить с ней кое-какие дела. Как долго ты у нее пробыл?
— Менее часа.
— Как только вы все обсудили, ты тотчас же вернулся в Лондон. Так что у тебя не было времени возвратиться и убить ее.
Лицо Николаса стало еще более мрачным.
— К сожалению, это не совсем так. Я не сразу попал в Лондон. Несколько часов я провел на дороге. У кареты сломалось колесо, и нужно было его починить.
Сидни нахмурился:
— Несколько часов, говоришь? А кто может это подтвердить?
— Мой кучер, Джексон Фримантл.
Сидни поднял брови:
— Но я думал… не тот ли это человек, с которым ты познакомился в ссылке? Он тоже был осужден и сослан?
— Да. Но это вовсе не говорит о том, что…
Элизабет положила ладонь на руку Николаса, не дав ему договорить.
— Сидни вовсе не хотел обидеть твоего друга, Ник, просто он хочет сказать, что бывший осужденный не очень-то годится в свидетели. Да ты и сам это понимаешь.
Ник вздохнул и устало прикрыл глаза.
— Да… Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но, к сожалению, свидетелей, кроме Фримантла, у меня нет. Никто нас не видел. Он оттащил карету с дороги в рощицу, чтобы было удобнее возиться с колесом.
Сидни набросал на бумаге несколько строк.
— Я переговорю с властями, узнаю, что им известно. Пока мы просто изложим им факты и посмотрим, что из этого выйдет.
Николас повернулся к Элизабет.
— Я не убивал ее, — проговорил он. — Ты должна мне верить, Элизабет. Когда я от нее ушел, она была жива.
Не в силах больше видеть его полные муки глаза, Элизабет бросилась в его объятия.
— Конечно, я тебе верю! — Она могла сомневаться в чем угодно, но только не в честности Николаса. — Ты невиновен. И со временем убийцу твоей жены непременно отыщут.
108 
