Особенно,... 
39 
– Но как это может быть? Кто за ней следит? У нее есть старшая подруга?
Он ответил сестре злорадной улыбкой.
– Если тебя волнует вопрос пристойности и приличий, то ты сама можешь играть эту роль, пока живешь здесь.
Барбара поднялась на ноги, глаза ее внезапно сузились – она поняла, и холодная улыбка заиграла на ее губах.
– Она была с тобой в Кадемоне? Эта девушка не подопечная отца и никогда ею не была. Ты привез в дом свою любовницу и имеешь наглость просить меня играть при ней роль дуэньи?
– Что ты будешь делать или не будешь, не имеет никакого значения.
– Я не его любовница! – запальчиво воскликнула Эриел, наконец обретя голос.
– Вы лжете, – заявила Барбара.
– Я говорю правду.
– В таком случае что, ради всего святого, вы делаете здесь?
– Я… я… я помогаю лорду Гревиллу со счетами и конторскими книгами. Он… он нуждается в помощи, когда речь заходит о цифрах, а у меня есть талант, я умею с ними обращаться.
Барбара бросила на нее недоверчивый взгляд.
– Попроси ее умножить одиннадцать на тридцать шесть.
– Триста девяносто шесть, – поспешно ответила Эриел, прежде чем Барбара успела открыть рот.
– Вот видишь? Помощь мисс Саммерс бесценна для меня.
Конечно, его сестра осталась при своих сомнениях, но Джастину быстро наскучило пытаться убеждать ее.
– Как долго ты собираешься здесь оставаться? – спросил он, просто чтобы переменить тему.
Барбара бросила на него кислый взгляд:
– Меньше недели. Не сомневаюсь, что тебе приятно это услышать. Я здесь по случаю свадьбы лорда Маунтмейна. После нее мы с Томасом вернемся в Гревилл-Холл.
Провести неделю в обществе сестры было для Джастина более чем достаточно. Он молил Бога, чтобы она прикусила свой язвительный язычок и оставила в покое Эриел.
– Если так, постарайся получить удовольствие от своей поездки.
Она могла бы, подумал он, но едва ли это будет возможно для него. Он знал, что для него не будет ни минуты покоя до тех пор, пока его сестра не уедет.
Глава 9
Эриел отвела глаза от сестры лорда Гревилла, чтобы избежать недоброжелательного взгляда ее серых глаз, и с благодарностью приняла руку графа, чтобы удалиться из Красной комнаты. Они сделали всего несколько шагов к двери, когда в коридоре послышался дробный стук – бежали маленькие резвые ножки. Ребенок лет шести или семи с трудом затормозил, не добежав до них. Он вскинул глаза вверх. Когда мальчик узнал графа, его узкое личико осветила улыбка.
– Дядя Джастин! – Ребенок бросился в объятия лорда Гревилла и радостно рассмеялся, когда граф поднял его и посадил на свое широкое плечо.
– Кажется, ты вырос, юный Томас.
– Вырос?
– Несомненно. – Джастин повернулся к Эриел: – Это мой племянник Томас. Томас, это мисс Саммерс.
Суровые черты графа теперь светились нежностью, чего до сих пор ей не приходилось видеть. Она даже не представляла, что он на это способен. Было ясно, что он любит мальчика. Должно быть, он и сам не сознавал, насколько сильно к нему привязан. Эриел улыбнулась:
– Привет, Томас.
Внезапно ребенок смутился. Его длинные черные ресницы прикрыли фамильные серые глаза Гревиллов. Джастин поставил его на пол, и мальчик почувствовал себя много свободнее.
– Рад с вами познакомиться, – улыбнулся ей Томас смущенно и робко, но приветливо.
Неожиданно по холлу раскатился голос его матери:
– Томас! Я думала, ты играешь наверху. – Робкая улыбка мальчика тотчас же увяла. – Ты же знаешь, что я жду гостей. Что, ради всего святого, ты делаешь здесь?
Он поднял на мать умоляющие глаза:
– Кухарка испекла замечательные имбирные пряники. Я подумал, что ты захочешь.
Он достал из-под рубашки еще теплый, слегка помятый пряник и протянул матери на своей маленькой короткопалой ладошке.
Барбара нахмурилась и отступила назад.
– Боже милостивый! Убери эту гадость. Он выглядит так, будто на него наступили. Осторожнее, ты запачкаешь мое платье!
Худенькие плечики Томаса опустились. Рука, державшая пряник, упала, будто это лакомство весило сотню фунтов.
– Иди сюда, Томас. – Джастин поднял мальчика и снова посадил на плечо. – Мисс Саммерс и я, мы оба любим сладости. Может быть, ты нам покажешь, где их найти.
Ребенок усмехнулся, показав щербатый рот, – передних зубов у него не было.
– Они правда очень вкусные, дядя Джастин.
– Готов пари держать, что ты прав.
39 
